Вот так соседка

А потом все случилось одновременно. Приехала помощница, следом Тайлер написал мне, что он уже в Хьюстоне и едет на работу, что очень по мне скучает и считает минуты до нашей новой встречи, затем за мной подъехал Джулио. Я объяснила Кэйлен, как обстоят дела с Пиджин, показала ей, где лежит собачий корм, ответила Тайлеру, что уезжаю и буду дома через несколько часов, напомнила, как сильно я его люблю и скучаю по нему, и, наконец, спустилась вниз, где меня ждал Джулио.

Когда я добралась до особняка, двери были открыты и в них одна за другой просачивались гости. Хотя этот дом не был мне чужим, я чувствовала, что меня от него воротит до дурноты. Тайлер хотел быть со мной. Он хотел поцеловать меня. Даже моя мать не могла убить в нем это чувство.

Все же я была рада, что меня здесь будут окружать люди, и это позволит нам с матерью избежать сцены, которая могла бы здорово испортить вечер ей или отцу.

При этом я вновь начинала подумывать: не могла ли Виолетта каким-то образом подставить меня. Быть может, мать хотела видеть меня здесь исключительно для того, чтобы предъявить своим бизнес-партнерам и друзьям наше семейное единство. Мы всегда должны были казаться окружающему миру одной большой счастливой семьей.

Над входом висел транспарант, приветствующий всех на праздновании викторианского Рождества в доме Хантингтонов, где гостей ждут услаждающий взгляд декор и возвышенные развлечения. Я с трудом подавила усмешку. Никто никогда не уходил с этой вечеринки поумневшим или прозревшим. Просто с похмелья людям свойственно жалеть о своих жизненных решениях.

Кофлин кивнул мне, снимая с меня пальто, когда я уже направлялась в бальный зал.

На секунду мне померещилось, что я вижу Фредерику, – в комнату вошла женщина с оттенком волос точь-в-точь как у нее, одетая в ярко-красное платье. Но с какой стати ей быть здесь? Разве они с мамой вновь общаются? Было так трудно уследить, когда они в теплых отношениях, а когда нет.

Но если Фредерика была здесь, для меня это было хорошо. Требовалось лишь ненадолго оставить ее рядом с матерью, чтобы между ними снова вспыхнула ссора, и вся ядовитая энергия в сердце матери хлынула бы на сестру, а не на меня.

Зайдя в бальный зал, я увидела, что это действительно моя тетя. Я помахала ей, но она прошла мимо, будто не заметила меня. Хотя я-то знала, что заметила.

Что это было? Я подумала направиться за ней, но вместо этого увлеклась разглядыванием обстановки. Зал украшали пышные гирлянды, по углам торчали старомодные декоративные фонарные столбики с надетыми на них венками, с потолка спускались занавеси, мерцающие морем огоньков. Оркестр нарядили в викторианские костюмы с капорами и шляпами, и мне было интересно, как долго музыканты смогут во всем этом просидеть, прежде чем взвоют от жары.

Посмотрев по сторонам, я увидела Брэда, стоявшего рядом со своими родителями. Я расправила плечи, мысленно готовя к его появлению целую речь и внушая себе, что между нами все кончено и мы никогда не поженимся.

Но, увидев меня, он только поднял бокал с тем всепонимающим выражением лица, за которое мне тотчас захотелось ему врезать.

Ванесса была первой, кто подошел ко мне:

– А ты смелая, что явилась сюда.

– Меня попросила Виолетта, – ответила я, взяв бокал шампанского у проходившего мимо официанта.

Прежде чем иметь дело с сестрой и матерью, мне нужна была живительная влага.

– Интересно.

– Как бы то ни было. Ты здесь, чтобы меня помучить?

– Ну после того, как ты явила себя полной дурой, кинув Брэда, и теперь страдаешь от родительского гнева… Я всегда рада помочь.

Я вздохнула.

– Вполне похоже на правду. А ты хочешь, чтобы я была несчастна, как ты, верно? Тебя же тоже никто не заставлял. Ты могла бы даже баллотироваться в сенат вместо твоего мужа. Мы обе знаем, что ты бы справилась гораздо лучше него. И тогда тебе было бы о чем переживать, кроме меня и моих проблем. Как это здорово, когда ты больше не позволяешь всем подряд диктовать, как тебе жить, и имеешь право выбора.

– Это цена, которую я плачу за то, чтобы жить так, как мне хочется. – Она пожала плечами, но я видела, что мои слова задели ее за живое и она думала над тем, что услышала. В этом не было лукавства – я действительно считала, что Ванесса стала бы гораздо лучшим политиком, нежели женой политика.

– Тебе необязательно было выходить замуж за… – я чуть не сказала «идиота», но осеклась, – …Гилберта, чтобы жить, как тебе хочется.

Она рассматривала меня, словно я была произведением искусства, которое она собиралась купить.

– Почаще вспоминай то, что ты сказала. Насчет права выбора. Кстати, классные серьги.

Что это было? Какая-то новая попытка психологического давления? Я ждала, что она скажет что-то еще, но она просто одарила меня своей кошачьей улыбкой и удалилась. Правда, лишь на пару шагов.

Мне хотелось потребовать от нее объяснений, но в этот момент меня уже отыскала Виолетта. Схватив за руку, она потащила меня прочь от толпы.

Убедившись, что мы одни, сестра прошептала:

– Я не могу этого сделать. Я не могу сказать им.

– Ты можешь. Я здесь, чтобы помочь и поддержать тебя.