Возложение

Я протискиваю руку между сиденьем и дверцей машины. Там есть кнопки, как она и говорила. Я мог бы разобраться, как ими пользоваться, но мне приходит в голову идея получше. Первоначальное беспокойство по поводу того, что она ничего не чувствовала ко мне, прошло. Не раз я ловил ее взгляд, устремленный на меня с той же тоской, которую испытываю я. Вопрос больше не в том, будем ли мы вместе, а скорее в том, как сделать так, чтобы ей было комфортно рядом со мной.

— На двери?

— Нет, на твоем сиденье.

— Ты уверена, что они там?

Она расстегивает ремень.

— Уверена.

Я разгибаюсь, чтобы освободить больше места между коленями и грудью, притворяясь, что тянусь к этим неуловимым кнопкам.

— Они большие или маленькие?

— Подожди, я выйду и покажу с твоей стороны.

— Или… ты могла бы просто перегнуться через меня.

Воздух сгущается.

Ее маленькие белые зубки впиваются в пухлую нижнюю губу. Она оглядывает меня и краснеет. Боже, она прекрасна.

Я развожу руки в сторону.

Она поворачивается, встает на колени и, опираясь на одну руку, тянется ко мне. Сначала она старается не прикасаться, но ее рука недостаточно длинная. Она должна придвинуться ближе и нагнуться. Я резко вдыхаю, когда ее груди касаются моей и опускаются ниже. Ни в малейшей степени я не чувствую вины, когда и этого оказывается недостаточно, и ей приходится сильнее прижаться ко мне.

— Прямо здесь, — выдыхает она мне в живот.

Я опускаю руки, накрывая ее ищущую ладонь своей, вспоминая, как хорошо она ощущалась ранее на моем члене.

— Здесь?

— Да.

Я сжимаю ее пальцы. Сиденье начинает отодвигаться, и она покачивается надо мной. Я кладу руку ей на бедро, чтобы поддержать.

— Лучше? — спрашивает она.

— Еще, — рычу я, борясь с искушением поцеловать каждый дюйм ее тела.

Ее пальцы двигаются под моими, сиденье откидывается назад под углом. Она соскальзывает. Я кладу обе руки ей на бедра и легко поднимаю ее. Быстрое движение, и она оказывается у меня на коленях, но вынуждена наклониться из-за ограниченного пространства.

Я обнимаю ее и просто прижимаю к себе. На мгновение Шерил напрягается, но затем расслабляется, прижимаясь щекой к груди, пряди ее волос струятся по моим рукам.

— Вот, теперь все получилось.

Она бормочет:

— Почему у меня такое чувство, что тебе не нужна была моя помощь в поиске этих кнопок.

Я смеюсь.

— Виновен по всем статьям, но мне это было нужно.

Она снова напрягается.

— Секс?

Я обнимаю ее крепче.

— В мое время мы называли это занятием любовью.

— То есть секс.

Я провожу рукой по ее волосам. Все уже начинает меняться. Шерил более прямолинейна, чем раньше. Мне это нравится.

— Заниматься любовью — это ухаживать за кем-то, флиртовать, добиваться привязанности.

— О. В наши дни это означает…

— Секс, — я снова смеюсь и целую ее в макушку. — Я понимаю. Но поскольку ты сказала, что стараешься больше не делать этого с малознакомыми мужчинами… Мы просто узнаем друг друга получше.

Она поднимает голову, и раздражение в ее глазах очаровательно.

— Ты осуждаешь меня за то, что я была с другими мужчинами?

Ее тело идеально прижимается к моему. Боже, желание сорвать одежду и заявить на нее права прямо сейчас настолько сильно, что я содрогаюсь под ней.

— У меня нет проблем с тем, что я не первый у тебя.

В ее глазах желание, но также и осторожность.

— Потому что у нас нет отношений.

Я провожу большим пальцем по ее приоткрытым губам.

— Я не хочу говорить, что ты ошибаешься в наш первый день вместе, но…

Она переходит в сидячее положение и трется своим центром о мой пульсирующий член. Я не пытаюсь сдержать стон удовольствия. Ее руки ложатся мне на плечи. Я не могу наклонить голову, чтобы дотянуться до нее, не под таким углом. Ей придется наклониться.

— Друзья, — она изучает мое лицо. — Разве ты не это сказал?

Я снова поднимаю ее, пока лицо Шерил не оказывается над моим. Она все еще держится за мои плечи, как будто есть шанс, что я ее уроню.

— Друзья не занимаются сексом в 2024 году? — ее рот продолжает открываться и закрываться, как будто ей есть что сказать, но она решает не делиться этим. Она хочет меня, но не готова. Я легонько целую ее в приоткрытые губы, затем сажаю обратно к себе на колени. — Поговори со мной, Шерил. Чего ты хочешь?

Она смотрит на мою грудь достаточно долго, чтобы я начал беспокоиться, что обидел ее. Когда она начинает говорить, это звучит тихо, и ее взгляд по-прежнему устремлен вниз.

— Высока вероятность, что все, что, как тебе кажется, ты чувствуешь ко мне, является результатом химической реакции.

— Возможно.

Она шумно втягивает воздух.

Я продолжаю:

— С тобой может быть то же самое. Возможно, ты действительно неравнодушна к столовым приборам, и подойдет любая другая ложка. Я мог бы однажды войти и застать тебя в спальне, катающейся по полу с половником между ног.

Она закрывает лицо обеими руками.

— Хотелось бы сказать, что это смешно и никогда не могло случиться, но мы оба знаем, как я вернула тебя.

— Итак, ты интересуешься половниками?

Она опускает руки и встречается со мной взглядом.

— Нет.

— Уверена?

Ее брови хмурятся от раздражения.

— Я уверена.

Я снова обхватываю ладонью ее лицо.