Возмездие

    — Я искренне рад нашей встрече, товарищ полковник. Вы с дороги, и поэтому предлагаю сначала пообедать, после этого приступить к делам. Вашего вестового и старшину накормят отдельно. Не возражаете?

    — Не возражаю, — ответил Млынский и взглядом приказал Полищуку подчиниться.

    В просторной комнате за накрытым столом сидело несколько человек. Когда вошли Млынский, Высокий и Горшков, они поднялись. Зрелище было довольно живописным: богатый натюрморт на столе с бутылкой московской водки и графином мутноватого самогона, а за столом— партизанские командиры, увешанные оружием, а один — даже с пулеметными лентами крест-накрест.

    — С лейтенантом Григорьевым вы знакомы, товарищ полковник, — сказал Высокий.

    Занге широко улыбнулся, пожимая Млынскому руку.

    Высокий представил детину с пулеметными лентами:

    — Командир первой роты Колосов, — и остальных, — командир второй роты Рукосуев, комиссар отряда Амелин и товарищ Шмиль.

    — Охрим? — узнал его Млынский. — Здравствуй…

    — Рад снова видеть вас живым и здоровым, товарищ полковник, — сказал Охрим.

    — Какими судьбами?

    — Долгая история, — улыбнулся Охрим. — А вообще-то по заданию штаба партизанского движения.

    — Ну молодец, — кивнул Млынский и, обращаясь ко всем, сказал: — Что же мы стоим, товарищи командиры, прошу садиться…

    Ему предложили место в середине стола, между Высоким и Занге. Горшкова, который со всеми здоровался следом за Млынским, усадили между Колосовым, молодцем с пулеметными лентами, и Амелиным. Когда все уселись и Рукосуев разлил по стаканам водку, Высокий поднялся.

    — Первый тост предлагаю за нашего гостя, знаменитого товарища Млынского, с которым у нас сегодня долгожданная встреча. Ваше здоровье, товарищ полковник!

    Млынский чокнулся с теми, кто до него дотянулся, и опустил свой стакан. Высокий удивленно спросил:

    — Не хотите пить за свое здоровье?

    — Я не пью, — коротко ответил Млынский.

    — Обижаете нас, товарищ полковник, — сказал Высокий.

    А Занге добавил:

    — Это не по-русски.

    Млынский усмехнулся, посмотрев на него, и ответил:

    —: Не обижайтесь, товарищи, я не пью.

    — Вы и за победу не выпьете? — спросил его Колосов.

    — Есть русская поговорка: сделал дело — гуляй смело. Разобьем врага, вот тогда и я за победу выпью. А сейчас у нас мало времени. — Млынский, согнав с лица улыбку, продолжил: — Я хотел бы обсудить с вами вопросы первостепенной важности на совершенно трезвую голову. — И он достал из планшета карту.

    — Это другое дело, — сказал Высокий и широким жестом сдвинул посуду на край стола.

    Из всех присутствующих один Горшков невозмутимо закусывал… Все остальные следили за Млынским с напряженным вниманием.

    Развернув перед всеми карту, Млынский встретился взглядом с Охримом. Они как бы хотели предупредить о чем-то друг друга, но оба были вынуждены молчать.

    — У меня приказ, — сказал Млынский, — поставить перед каждым отрядом, который действует в полосе предстоящего наступления, конкретную задачу. Вам, товарищи, поручено ударом диверсионных групп накануне наступления закрыть дорогу на юг. — Он показал дорогу на карте. — Мы сейчас обсудим ваши возможности и степень готовности к взрыву мостов и железнодорожного полотна…

    — Извините, товарищ полковник, — спросил Занге, — мы должны закрыть дорогу на юг? Это важно…

    — Конечно, — прервал его Млынский, — желательно перекрыть движение в обоих направлениях, но главная ваша задача — не. пропустить эшелоны с войсками на юг. Вы ближе других к этой стратегической магистрали. Помощь взрывчаткой и специалистами-подрывниками вам окажут на месте люди из моего отряда…

    — Каждый солдат должен понимать свой маневр, учил Суворов, — сказал Занге. — Мы предполагали, что главные события развернутся на центральном участке фронта. Перед нашим отрядом, вероятно, ставят второстепенную задачу…

    — Могу вас заверить, — ответил Млынский, — что делу, которое поручено вам, в штабе фронта придается большое значение. Я думаю, главные события назревают как раз на юге, а не в центре, где противник нам готовит ловушку…

    Высокий и Занге переглянулись.

    В домик вошел лжепартизан и попросил выйти Занге.

    Адъютант майор Крюгер пошел в кабинет командующего не вовремя: фон Хорн был без кителя, с закатанным рукавом рубашки. Около него стоял врач со шприцем.

    — В чем дело, Крюгер? — сердито спросил фон Хорн.

    — Прошу прощения, господин командующий, бригаденфюрер Вольф просит срочно принять его.

    — Вы же видите, Крюгер…

    — Я предупреждал, однако бригаденфюрер настаивает на немедленной аудиенции.

    Фон Хорн кивнул врачу, чтобы тот поскорее сделал укол, и, слегка поморщившись от боли, когда иголка пошла под дряблую кожу, сказал:

    — Пусть войдет. И вызовите ко мне начальника разведуправления.

    — Слушаюсь, господин командующий!

    Вольф вошел сразу же, как только Крюгер скрылся за дверью.

    — Хайль Гитлер!

    — Хайль, — вяло ответил фон Хорн, опуская рукав рубашки.

    Врач поспешно собрал свои инструменты и бесшумно вышел.

    — Мышеловка сработала, господин командующий! — сказал торжественно Вольф.

    — Что? — взглянул на него фон Хорн.

    — Полковник Млынский у нас в руках.

    — Полковник?