Возмездие Эвелит (Сборник)

— Я могу представить, что произошло. Эти ястребы орали про импичмент с того самого момента, когда Бродский мирно договорился о границах с Западной Канадой. А у Фаллона, конечно, есть собственные амбиции. Но его сторонники находятся в меньшинстве, и он знает это. Избрание его вице-судьей помогло несколько утихомирить ястребов, но нормальным путем ему никогда не стать судьей, потому что Бродский не умрет от старости раньше самого Фаллона. И вообще, больше пятидесяти процентов сенаторов — деловые и трезвые боссмены, которые не согласятся, что ТША вправе рассчитывать на захват всего континента. Я не представляю, как импичмент мог быть проведен в честно собранном сенате. Там скорее провалили бы Фаллона.

— Но сенат-то собирался, — сказал Макензи. Слова прозвучали для него самого так, словно произнес их кто-то другой. — Об этом сообщали последние известия.

— Конечно. Заседание было назначено на вчера «для обсуждения ратификации договора с Западной Канадой». Но боссмены разбросаны по всей стране, каждый живет в своем округе. Они все должны были добраться до Сан-Франциско. Но не всем это удалось по самым разным причинам. И получилось, что сколько-то самых стойких приверженцев Бродского не поспели вовремя. Сенат имел кворум, но состоял он главным образом из сторонников Фаллона, так что ястребы получили большинство. К тому же собрались они в выходной день, когда горожане заняты своими личными делами. Тут быстренько импичмент — и новый судья! — Шпейер сунул сигарету в рот и стал шарить по карманам в поисках спичек. Мускулы его лица подергивались.

— Ты уверен? — пробормотал Макензи. Мысли путались, и он чувствовал себя, как в тот день, когда однажды в Паджет-сити был приглашен на яхту, а она попала в сплошной туман. Все вокруг холодно и неясно, и сам ты словно слепой, и не знаешь, за что ухватиться.

— Конечно, я не уверен! — угрюмо рявкнул Шпейер. — И никто не будет уверен, пока не станет слишком поздно. — Спичечный коробок дрожал в его кулаке.

— Они, э… у них уже и новый главнокомандующий, я заметил.

— Угу. Они хотят как можно скорее заменить всех, кому не могут полностью доверять, а Де Барро был ставленником Бродского. — Спичка вспыхнула с дьявольским треском. Шпейер затянулся что было сил. — Естественно, включая тебя и меня. Оружие в полку будет сведено до минимума, так что никто и не помыслит о сопротивлении, когда прибудет новый полковник. И к тому же на всякий случай он приведет с собой батальон. Иначе он воспользовался бы самолетом и был бы здесь уже завтра.

— А почему не поездом? — Макензи почувствовал запах дыма и потянулся за своей трубкой. В кармане кителя она все еще оставалась теплой.

— Возможно, все подвижные составы отправлены на север, чтобы внедрить войска туда, где боссмены могут поднять восстание. В долинах сейчас спокойнее, там только мирные фермеры и колонии эсперов. Никто из них не попытается помешать фаллонитам проникнуть на сторожевые посты Эко и Доннера. — Шпейер произнес это с величайшим презрением и гневом.

— Что же нам делать?

— Я полагаю, сторонники Фаллона облекли все в законные формы, у них должен быть кворум, — сказал Шпейер. — Никто теперь не установит, было ли все действительно конституционно… Я читал и перечитывал это чертово сообщение с той минуты, как Эрвин расшифровал его. Там есть многое между строк. Я думаю, например, о том, что касается Бродского. Если бы он был арестован, они сказали бы это, и их меньше беспокоила возможность мятежа. Может быть, его личной охране удалось вовремя помочь ему скрыться. Теперь за ним, понятно, охотятся.

Макензи вынул трубку, но тут же забыл о ней.

— Том прибудет с теми, кто заменит нас, — тихо сказал он.

— Да. Твой зять. Хитро задумано, не так ли? Вроде бы залог твоего хорошего поведения, ну и скрытое обещание, что ты и твои близкие не пострадают, если ты выполнишь все, что приказано. Том славный парень. Он будет стоять на своем.

— Это ведь и его полк. — Макензи расправил плечи. — Он хотел, конечно, воевать с Западной Канадой. Молодость и… и много жителей тихоокеанского побережья погибло на границе с Айдахо во время стычек. В том числе женщины и дети.

— Ладно, — сказал Шпейер, — ты командир полка, Джимбо. Что будем делать?

— О Господи, не знаю. Я всего лишь солдат. — Черенок трубки треснул в пальцах Макензи. — Но мы ведь здесь не личная боссменская милиция. Мы клялись поддерживать Конституцию.

— В том, что Бродский отступил от некоторых наших требований, связанных с Айдахо, я не вижу оснований для импичмента. Я считаю, что он был прав.

— Ну…