Возмездие за безумие

На этом и условились и уже повели разговор совсем нетягостный, про общие интересы: растущие цены, скачущий курс национальной валюты, обстановку в соседней стране. Уже набравшись порядком, разошлись про политику в целом, то ругая руководство, то хваля его, вспомнили про умерших Березовского и Уго Чавеса, ушедшую совсем недавно Ольгу Аросеву и даже помянули одноглазого кота Пирата, который, в отсутствие Виктора, недавно сиганул с девятого этажа, пытаясь поймать муху через раму балкона, освобождённую от сетки для комаров.

Это заседание в гараже состоялось пятого ноября. Весь день шестого Ухов занимался оформлением объявления по продаже техники на специальных страничках интернета, ездил по конкурентам, приценивался к машинам того же «возраста», что у него, подсчитывал деньги. При удачном раскладе и сумме, взятой в долг, вполне реально было купить две однокомнатных. Виктор уже потирал руки и предвкушал, как обрадуется Галя, когда он расскажет ей о своих успехах. Но, вернувшись домой вечером в начале одиннадцатого, наткнулся на закрытую дверь в женскую спальню и объяснение по телефону, что у Гали болит голова.

Седьмого ноября Витя пришёл с работы пораньше. Было около шести вечера. В доме стояла тишина. На зов откликнулась Полин, объяснившая, что мама только что ушла к Сюзанне. Словам младшей дочери Виктор не доверял: Полин давно научилась подыгрывать матери, прикрывая её от нападок во избежание скандалов в доме. Пройдя на кухню, Виктор нашёл на столе приготовленную ему «тарелку», накрытую пластиковой крышкой. Еду предполагалось разогреть в микроволновке. Витя зачесал живот. Если уже в это время жена всё приготовила и свалила, то значит, скоро вернуться она не рассчитывала.

Что-то подстегнуло Ухова и, вопреки своим принципам не казаться смешным, он вышел из дома и спустился к соседнему подъезду. Звонок в домофоне не зазвонил. Либо аппарат не работал, либо его отключили. Помаячив около шестого подъезда, Ухов дождался пока оттуда кто-то выходит и пронырнул вовнутрь. На пятом этаже возле дверей подруги жены он остановился и стал прислушиваться. Показалось, что в квартире играет медленная музыка. Дрожа всем телом, как пионер, застуканный при краже соседских ранеток, Виктор нажал на кнопку звонка. Подождал. Нажал ещё раз, потом ещё и ещё. Никто ему не ответил. Дверь смотрела на Ухова широким глазком и словно смеялась. Стукнув от злости по двери как раз на уровне глазка, Виктор почти бегом побежал вниз по ступеням. Рука ныла, сердце сжималось, в голове шумело. Так хреново мужчина не ощущал себя даже после самой тяжёлой пьянки.

Вернувшись домой, Ухов сгоряча налетел на дочь, обвинив Полин в лживости и притворстве:

– Такая же вырастешь стерва, как твоя мамаша, – грозно пообещал отец девочке, сцепившей зубы и кулачки. Дальнейшая речь Виктора состояла исключительно из матерных слов. Воспользовавшись тем, что разъярённый отец скрылся в туалете, Полин быстро вернулась в спальню и на два оборота закрыла дверь. Замок был вставлен Галей уже давно и способствовал хоть какой-то безопасности женщин во время таких вот яростных выпадов. Галя, скорее всего предупреждённая дочерью по телефону, появилась дома очень скоро. Разразился огромный скандал, во время которого Виктор не только оскорблял жену, но даже толкнул её, сильно, опрокидывающе. Испугавшись крика от боли, вырвавшегося у Гали от удара о мебель в прихожей, а также дикого воя Полин, призывающей его «не трогать маму», Ухов очнулся, будто вынырнул из холодной воды, зажал виски руками и, покачиваясь, ушёл в зал, плотно закрыв дверь. Что с ним происходит, он больше не понимал, но ясно ощутил, что в состоянии подобной неконтролируемой ярости способен совершить ещё большую жестокость.

Всю ночь Витя не спал. Наутро он принял окончательное решение продавать свой бизнес.

Глава 24. «Би-бип… Вставай, малыш! Карлсон тебя не бросит»

Ранним утром в конце ноября Вера потянулась в кровати и, едва открыв глаза, машинально посмотрела на окно. Утренние сумерки казались светлыми, отчего можно было предположить, что ноябрь закончится теплым светлым днём. Завтра наступала зима, но в городе этого не чувствовалось. Только утрами прохожие кутались в шарфы, а особо мёрзнущие натягивали свитера с высокими воротниками. Днём же обходились лёгкими курками, плащами, а то и просто пиджаками. Температура в полдень граничила около пятнадцати тепла. Вера улыбнулась наступающему дню и снова закрыла глаза, погружаясь в рой мыслей. Думать было о чём. Вот уже почти месяц как с ней в комнате жила Полин Ухова. Девочка пришла к Ивановым восьмого ноября утром, сразу после скандала родителей, и с плачем рассказала о вчерашней драке.