Возникновение(СИ)

Там, где он теперь приучен дышать, не живут чистыми мыслями и больше всякого здесь верят... в воровство. Здесь дышат этой абстракцией даже праведные из них. И потому наиблаженный смотрит с недоверием здесь на всякую высоту. Смысл дарения отсюда сгинул, убежал в невероятные пустыни... небесам здесь больше не доверяют. Не доверяют, потому как достаточно во Вселенной - шустрого, резвого, светлого, темного, призрачного, сбивчивого, с а м о с т о я т е л ь н о г о!

Мы идём, Старцы, далеко не чистыми тропами;

За восточной звездой ползём жирной землёй, окопами.

Я мог бы им тотчас Ваше имя назвать и во что верите,

И когда Вы им Слово первое сказать доверите!

Но проповедник всякий здесь - пошлец неясный,

И рушится мост наш под рокот ужасный!

Нам есть ещё ночь, чтоб несчастье поправить,

Но звезды не могут нас к Делу наставить...

Я очень устал. Небесный свет - тщетен.

Костёр наш дымит, и со звёзд он приметен;

Тело знобит, а в немедленных сферах

Мысль исчезает в бездарных примерах ...

Желают чумазые лица - "как надо".

Я в ночь пожелал бы чистого "яда"!

Я очень устал... небесный свет - тщетен.

Восходит луна, не скрывая отметен,

Что были насажены кровью и блеском...

Кровь нынче ж не огнь, а правда - не веска.

Безмолвное зарево, смысл Пожара

Рук серых не греет. Дымит наша кара,

Слезит, не внушает и душит волненье.

И млечный наш путь - лишь пустое теченье!

Сверкнула, упала... "Звезда, ты не ново.

Пусть тот, кто устал, найдет для нас слово".

Горние Мудрецы, мы снова движемся. Таков наш смысл... демонический ли смысл? Я сам лично этого демона крылатого ношу под сердцем и никому его не доверяю, ибо я не могу прослыть бессердечным на этой земле. Демон хочет спастись! Molto bene, - отвечаю я демону. Многие принялись корить меня: Демон говорит твоими устами!

Хорошо, - отвечал я многому. - Но поистине ли вы знаете толк демоническим наречиям? Демоническими ли речами вы были движимы и раздвижимы?

Тушите костры! Утро! Вдохновенное утро! Сколько всего прекрасного сочинялось в честь утра, в честь этой пробуждающейся души! Воспоминали ли вы, что такое душа, попутчики?

"Напомни нам, аксакал!.." - весело загоготали они.

Солнце малиновое -

Пламя рябиновое!

От сна и сквозь ночь

Устремляется прочь

Безумно-ясная,

Чисто-прекрасная -

В мир, невдомёк!

Как хрусталь, стебелёк -

На вспышки и грозы!

В лепестках розы

Укрылось ненастье...

Обнялось счастье!

А ветер кружится...

Звездам не спится,

Их лелеющий взгляд -

Дышащий яд!

Дышащий яд!

Над розой горя,

Расцветает заря;

Развевается холод -

Он вечен, он молод...

Движение, пир!..

Ниспосылается мир!

Чего не знают на горах, так это о печали Открытий. А я ведь вам вновь не открыл ничего нового, многие?.. Но ваш путь - мой путь. Наша цель, устремлённые, в том - чтобы собрать воедино мировую печаль и тащить... тащить, пока тащится, пока под горку, пока по ветру, пока не скажем мы ей: buona notte, печаль! Непосильная печаль! - мысль о горестных силах.

Будто в пустое пространство смотрю.

Здесь смерть, темнота, но, друг, я - не сплю;

Ступень подходящую тебе я открыл?

Ты ж вновь улыбаешься, ты себе мил...

Мы идём не спеша,

Мировая душа.

-В вашем обществе, попутчики, я от всего сердца разлюбил "завтракать". "Завтраки" эти надеялись на "завтра", в котором можно было бы "отзавтракать". Но мы действительно рано встали, потому, пожалуй, раскинемся под ветвями этого знаменитого, циклопического древа, под которым вы в надежде своей и нужде насытитесь. Я же помолюсь - ужину.

-Не расскажешь ли нам, величественный, где же ты научился "молитве к ужину"? - спросил отпетый старик, стоя одной ногой на краешке дупла и обрывая желуди. - Не таи, пожалуйста, от нас глупых историй!

-Сон мой - единственный мой кормилец, старик! Разве "себя" я кормлю ужином! Рвешь руками ты корм, который под твоим ногами, - об этом мне говорил вчерашний мой сон. Горе тебе, если бы я не отужинал, старик! Поистине, вам - завтрак, мне - молитва.

Но кого это вы так скоро привели, первые насытившиеся?

-Мог бы, наверное, ты и знать. Мудрец перед твоими очами! - отпустили в мою сторону со смешком позавтракавшие. - Он путешествует один, и мы поймали его в свои любопытствующие сети, этого царского рыболова, - пуще прежнего рассмеялись откормившиеся, - он поведал нам о том, что его трое попутчиков уснули под высоко-стоящим древом соседней пустыни!

-Поистине, друзья, вы ничего не поняли из того, о чем поведал вам этот вдохновенный Дух, ибо давно уже не время ходить в одиночестве! Вы те же самые спящие толкователи, как и те избранные смельчаки, отправившиеся за "Одиноким". Пустите же Духа, он опасен для вас несвоевременным прозрением, которое непоправимо и не истолковывается никаким образом.

Возвысились и падают приметы.

Пророчества горят, как в зное - лето!

Гремят литавры! Ангельские муки

Берут себя в лилейные, святые руки...

Мы ж топчем дым, взрываем грязь,

Рубиновая кровь - вся наша связь!

Стучим мы в окна, бьёмся всюду в стены,