Возвращение Бессмертного

– Тогда зачем летать?

– Если не летать, они вообще шевелиться не будут. Думаю, пора слетать в Халдон – подторопить Велизария. Пусть наконец подключится, поднимет Марью на ноги.

– А если не сможет? – решился спросить Никита.

Елена зловеще прищурилась.

– Тогда мне придётся сжечь их всех.

Никита внутренне поёжился. Несмотря на всю её видимую уверенность и безмятежность, он замечал, что она начинает нервничать. Что-то в планах Бессмертного идёт не так, и, возвращаясь после очередного налёта, Елена выглядела всё озабоченней и беспокойней.

Разговоры с ней становились короче и суше. Раньше Елена проводила с ним целые вечера у камина, то выспрашивая о Бессмертном, то дразня и флиртуя. Теперь они быстро и молча ужинали и расходились по своим углам. Елена запиралась в кабинете Бессмертного и над чем-то работала. Никита подозревал, что над каким-то новым планом. Потому что прежний явно не срабатывал.

Предоставленный самому себе и не зная, чем ещё заняться, Никита стал выходить в город. В сопровождении то Саура, то Рогдая он исследовал Золотой Город, каждый раз стараясь выбирать новые маршруты, но возвращаясь к башне неизменно через цветочный магазин Алёны Кондауровой.

Он убеждал себя, что просто покупает розы для Елены, и так оно и было. Но вдобавок ко всему его начинало тянуть к приветливой цветочнице. В отличие от Елены, с ней он чувствовал себя легко и непринуждённо, почти как с Кошкиной. Притом что Алёна была взрослой женщиной, вдовой с детьми, а Кошкина ещё так толком и не повзрослела.

Она искренне обрадовалась, когда увидела его на следующий день. Она снова приглашала его зайти, но Никита опять отказался. Он купил розу, на этот раз заплатив, как ни отказывалась Алёна. Справился о детях, перебросился парой фраз и попрощался, как только подошёл следующий покупатель.

«Аленький цветочек, – бормотал Никита, шагая обратно, и то и дело поднося розу к носу. – Алёнкин… Алёненький… Господи, что за чушь в голову лезет! У неё отец тоже купец. Вот только он продаёт цветы, а не привозит. И вместо двух сестёр у неё двое детей, из которых один больной. И кто здесь чудовище? Должен быть Кощей, вот только же он не добивается её. Да-а, всё не так, как в сказке. Совсем не так».

Проснувшись на следующее утро, он заметил в окно необычную картину. На площади перед башней в полукруге волков стоял какой-то старик и что-то объяснял зависшему перед ним Сауру. Никита приблизился к стеклу, заинтересовавшись. Но прежде чем он рассмотрел, старик исчез, Саур метнулся в башню, а волки расступились и разлеглись на заснеженной площади.

– Кто это был? – спросил он, спустившись, Елену.

– Велизарий, – хмуро ответила она. – Они просят отсрочку. Уверяют, что вот-вот поставят Марью, но им нужно ещё время.

– И что?

– Я дам им время! – решила Елена. – Но не передышку. Давайте, Савостьянов. Подторопим их, чтобы не расслаблялись.

Он вынес её из башни, подождал, пока Змей взлетит и скроется за гребнем невысоких гор, и пошёл в город. Возвращаясь, опять завернул к цветочному магазину и задержался сегодня подольше. Алёне удалось-таки уговорить его на чашку чая, и Никита сам не заметил, как проторчал в уютной кремовой гостиной цветочницы почти целый час.

Он узнал, что Бессмертный уже спас однажды Анюту после укуса гадюки и с проблемой младшего тоже пришлось идти к нему. После гибели мужа Кощей выплатил семье пособие золотом, но Алёна попросила его помочь любимому делу, и он наколдовал замечательную теплицу. В ней можно было выращивать цветы круглый год, и спрос был такой, что заказы поступали даже из Малахита и Вестлана. До последней блокады.

На следующий день Никита исследовал близлежащие магазинчики и заявился с подарками для детей. Анюта страшно обрадовалась кукле в расписном сарафанчике, а Ванечка предсказуемо не отреагировал на лошадку-качалку. Сконфуженная Алёна извинялась за сына, объясняя зачем-то, что он до сих пор не заговорил и не может поблагодарить сам. Никита махал руками и требовал прекратить.

Саур насмешливо каркал у него на плече, когда они возвращались, но Никита привык и уже не реагировал. Он знал, что Саур докладывает Елене, но и это его почему-то не смущало. Елену его городские прогулки нисколько не интересовали, во всяком случае она о них не спрашивала.

Она становилась всё мрачнее и раздражённее. Никита чувствовал, что она на грани срыва, и понятия не имел, как его предотвратить. Он хотел поговорить с Сауром, единственным, кажется, кто ещё имел на неё хоть какое-то влияние. Но как раз в это время она куда-то отослала Саура, и в город Никиту стал сопровождать Рогдай.

Рогдая цветочница, как и все прочие, боялась больше, чем Саура. Поэтому он либо перебрасывался с ней парой фраз при встрече и шёл дальше, не желая мешать торговле и пугать покупателей, либо заходил в дом на чашку чая, оставляя волка снаружи. Анюта уже начинала привыкать к нему и здоровалась при встрече, называя Никитой, как он сам просил, без всяких «дядей». Ванечка по-прежнему дичился и молчал, не реагируя, когда Никита пытался его погладить или приласкать.