Возвращение Бессмертного

Только теперь Ядвига позволила себе упасть и, уткнувшись лицом в распашонку, дать волю рыданиям. Она плакала много часов и подняла голову, когда окончательно обессилела от слёз и беспомощного одинокого воя, устав колотить по земле руками и рвать на себе волосы.

Седые волосы, поняла Ядвига, присмотревшись к клоку, запутавшемуся на тонких сухих пальцах.

Глава 8. Первое послание Бессмертного

Никита понимал, что ему повезло. Если бы он не увёл коня у дозора, если бы пробирался пешком через ночной лес с тяжёлым рюкзаком на плечах, далеко бы не ушёл.

Бессмертный объяснил, конечно, где можно раздобыть коня. Но даже до Емелиной деревни было не меньше семи вёрст. Да ещё и крюк пришлось бы делать, да ещё и по бездорожью – запросто бы заблудился. До Красного села дорога была, но даже если бы его дозор не заметил, всё равно бы он оказался там не раньше утра, и не факт, что смог бы увести коня до следующей ночи.

В общем, ему повезло. По ночному лесу, даже по дороге, скакать было опасно – и конь мог споткнуться, и сам мог на сук напороться. Но Никита боялся погони и версты три промчал на одном дыхании. Потом заметил неглубокий овраг, спустился и минут десять выжидал, затаив дыхание, пока мимо него проскачет оставленный у Истока дозор.

Ему и тут повезло. Дозор проскакал, не заметив его – явно торопились доставить раненого в Волхов. Никита почувствовал укол совести. Он не хотел стрелять именно в колено, просто так попал в темноте. Понадеявшись, что рана не критична, и пожелав подстреленному скорейшего выздоровления, он осторожно вывел коня на дорогу и порысил, теперь уже неторопливо, постоянно останавливаясь и прислушиваясь к звукам ночного леса.

Он боялся не столько встретить очередной дозор, сколько пропустить поворот на Ополье. Бессмертный предлагал ему несколько вариантов добраться до Горелого озера, но через Ополье, говорил он, через Ополье быстрее, надёжнее и проще всего. Если только не проворонить поворот и успеть проскочить его затемно, дальше уже, за Междуреченским трактом, был прямой путь до места.

Никита заметил нужный поворот и вовремя свернул. Но всё равно не успел добраться до тракта к утру. Пока он ещё ехал по лесу, травы и мхи держали хорошую дорогу. Но как только стал подниматься из лесной низины к расчищенным полям и выбрался на пробитую, проезжую, часто используемую дорогу, сразу увяз в не просохшей со вчерашнего дня грязи. Копыта коня скользили, и как Никита ни пытался понукать его, всё равно пришлось перейти с рыси на шаг.

Рассвет Никита застал посреди огромного озимого поля. От горизонта до горизонта не было ничего кроме редких сёл с ветряными мельницами да скирд, разбросанных по полю. Возле одной из них Никита спешился, кое-как примотал коня и устроился позавтракать и отдохнуть.

Что делать дальше, он не сразу решил. Понятно, что весть о его появлении достигла столицы, и царица наверняка уже отрядила погоню и поиски. Не стоило ему сейчас продолжать путь и рисковать быть обнаруженным. Тем более днём, если что, труднее уйти и огневое преимущество на свету тоже теряется.

С другой стороны, какая-никакая, а фора у него есть. Вряд ли двор Марьи успел оповестить всё царство о его появлении; многие могут просто не понять, что за всадник скачет мимо, даже если и заметят его камуфляж. Главное – проскочить Ополье и Междуреченский тракт, главное – добраться до Горелого озера, а там он уже будет не один, там его уже просто так не возьмёшь.

Никита разложил на коленях карту, нарисованную Бессмертным, попытался прикинуть расстояние. Так, дозор уже в Волхове, сейчас там принимают решение. Судя по тому, что Бессмертный рассказывал, его сестра принимает решение быстро, и погоню если уже не выслали, то вот-вот пошлют. Даже с учётом этого у него есть шанс проскочить тракт и уйти в Зарядье до того, как там появятся разъезды из Волхова.

Никита решился. Он быстро свернулся, забрался на коня и не спеша потрусил по размокшей дороге на северо-запад. Сначала он думал было объезжать деревеньки, но по раскисшим полям конь мог и вовсе не пробраться, и Никита, придав себе как можно более невозмутимый и надменно-скучающий вид, проехал прямо по сёлам.

И опять обошлось. Он встретил лишь несколько человек, бросивших на него любопытствующие взгляды, да ребятишек, повисших на плетнях и провожавших его раскрытыми ртами. Но ни с разговорами, ни с расспросами его никто не остановил, и Никита, все так же неспешно труся и отмечая под копытами коня высыхающую и более надёжную дорогу, добрался наконец до Междуреченского, или Калинова, тракта.

Судя по карте Бессмертного, этот тракт прямой хордой через всё царство связывал Волхов на Молочной реке и Калинов мост – на Мёртвой. Вымощенный булыжниками, широкий, прямой и ровный Калинов тракт вызывал у Никиты непреодолимое искушение рвануть прямиком по нему до самого моста. Это же прямой путь до цели, до истинной цели!