Возвращение Бессмертного

Но распоряжения Бессмертного по этому пункту были однозначны, и Никита, кашлянув, ступил ещё несколько шагов по комнате.

Зыбка замерла. Старуха прекратила своё заунывное мычание и, медленно повернув голову, уставилась на Никиту.

– Здорово, мать! – постаравшись придать голосу бодрости, произнёс Никита. – Ничего, что вошёл без спроса? Я к тебе с приветом от старого знакомца.

Старуха смотрела на Никиту враждебно и недоверчиво, но, кажется, вполне осмысленно. Это его приободрило.

– Ты, мать, сразу не бросайся, – сказал он, подходя к старухе и вынимая смартфон. – Ты сперва выслушай. И не пугайся, ничего с тобой не случится. Просто он кое-что тебе скажет.

Никита выбрал запись, включил и поднёс экран к глазам старухи.

Дальше произошло неожиданное. Бессмертный предупреждал его, что старуха малость не в себе, но такого он всё же не ожидал. Едва увидев на экране лицо Бессмертного, старуха взвыла и, вцепившись костлявыми пальцами в смартфон, рванула его из рук Никиты. От неожиданности он чуть не выпустил его, но всё-таки сумел вырвать обратно.

Старуха кинулась к Никите, пытаясь схватить за шею. Он оттолкнул её обратно на лавку и судорожно оглядел избушку в поисках чего-нибудь длинного и тяжёлого. Мелькнула мысль выхватить пистолет, но не для таких же случаев, в самом-то деле!

Подхватив из-за печи ухват, Никита одной рукой наставил его на старуху, а другой листнул экран смартфона, возвращая запись к началу.

– Угомонись, что ли, старая! – попросил Никита, бросая на старуху тревожные взгляды и стараясь держать её в поле зрения. – Просто посиди и не дёргайся. Ничего тебе не будет, а послушать ты это должна. Это в твоих же интересах.

Он включил запись снова, приблизив экран к старухе, удерживая её ухватом так, чтобы она не доставала до него. Несколько секунд взгляд старухи метался с лица Никиты на экран, пока Бессмертный не завладел её полным вниманием.

– Слушай, старая! – Бессмертный смотрел в экран прямо, не моргая, как гипнотизёр. – Слушай меня внимательно. Соберись, напрягись и запомни – это твой последний шанс вернуть свою жизнь.

Я возвращаюсь. Если сделаешь всё, что потребует мой гонец, я верну тебе то, что отнял. Ты всё получишь обратно. Но сначала сделай то, что потребует мой посол. Помогай ему во всех делах. Только если всё у него получится, только тогда ты получишь всё отнятое обратно. Я обещаю. Считай это моей долговой распиской.

Никита смотрел на старуху, пока она слушала Бессмертного, и зрелище это захватило его не меньше, чем её видео со смартфона. Он видел, как лютая ненависть сменялась растерянным страхом, потом недоверием, безотрывным вниманием, надеждой, затаённой мукой и, под конец, реакцией. За несколько секунд на лице старухи сменилась целая гамма эмоций, завершившаяся тем, чего он ожидал меньше всего – слезами.

Старуха плакала. Сначала тихо, почти беззвучно, потом всхлипывая и постанывая, и, наконец, навзрыд, закрывая лицо руками и вздрагивая худыми костлявыми плечами.

– Э, мать… – Никита растерянно замолчал, не зная, что делать и говорить дальше. – Ты бы это… ты бы успокоилась, что ли. Нам бы подсуетиться, а то знаешь… время поджимает. Погоня за мной.

Старуха отняла ладони от мокрого лица и посмотрела на Никиту с такой облегчённой радостью и светлой надеждой, что он не поверил: да та ли это страшная покойница, живая лишь по недоразумению, к которой он входил пять минут назад?! Сейчас на него смотрела оживающая на глазах женщина, к которой возвращались и разум, и силы, и, казалось, сама жизнь.

– Как тебя зовут, молодец? – спросила она, поднимаясь. – Говори, что велел тебе Бессмертный? И куда тебе нужно?

* * *

Никита объяснил старухе ситуацию, как умел, передал распоряжения Бессмертного и несколько раз лично заверил, что тот выполнит обещанное. Нет, он не знает, когда вернётся Бессмертный, им ещё много чего придётся сделать для этого. Но когда вернётся, сделает всё, что обещал.

Никита не спрашивал у Бессмертного, что тот забрал у старухи. Не стал спрашивать и у неё самой. В этом не было нужды, она сама всё сказала.

– Девочку, мою девочку! – бормотала старуха, стряпая какое-то варево, пока Никита сидел на мостках у открытой двери и волей-неволей слушал её. – Он вернёт мою доченьку, моё солнышко, мою радость. Он вернёт её мне, он вернёт её.

Никита слушал мурлыканье Ядвиги, и на душе у него было смутно. Сказки сказками, конечно, но как-то тут всё совсем не сказочно. Старуха, понятно, ошалела от радости, но радоваться тут можно мало чему.

Он, Никита, Бессмертному не верил ни на ломаный грош. Да, пока всё идёт, как он задумал, но лишь потому, что это ему выгодно. Как только он решит, что невыгодно, он с лёгкостью нарушит все свои обещания и ничего старуха не получит. А даже если и получит, вряд ли это принесёт ей много радости.