Возвращение Бессмертного

Царевич пренебрежительно повертел куклу в руках и бросил старухе. Та вздрогнула от неожиданности, выставила руки, но не удержала – кукла упала ей под ноги. Старуха не стала поднимать. Она лишь опустила глаза перед всадниками и пыталась унять дрожь.

– Если б не забрал, ты бы его уморила, – сказал царевич. – Повезло, что успел тогда, а то висеть бы тебе тут же на суку.

Подскакали всадники, проверявшие с гончими след по берегу озера. На немой вопрос покачали головами.

– Не берут. Тут пока по песку, по берегу след видать. А дальше в лес – травы да мхи. И так ничего не видно, и след не берут.

– Та-а-ак, – протянул Иван, поворачиваясь к Ядвиге. – Ну, и куда ты его направила?

Двое верховых спешились и подхватили Ядвигу под руки, заломив за спину. Она охнула.

– На Ласточкин брод пошёл ваш молодец, – простонала Ядвига. – На Ласточкин брод. В Лохматые степи хочет пройти, по Дикому краю.

– Чего брешешь?! – грубо прервал старуху Тимофей, вместе с Прохором искавший след в лесу. – На Ласточкин брод он бы к западу взял, пошёл бы по берегу до конца. А он на север поднялся, в Медвежий лес.

– Так дороги не знает, вот и плутает, – Ядвига морщилась и сгибалась в руках бойцов. – Сказала же ему куда идти, так опять, видно, напутал.

– Да нет, старая, это ты всё напутала, – Иван издал невесёлый смешок. – Сама скажешь, или ещё нажать?

Бойцы заломили руки Ядвиги повыше. Она вскрикнула и замолчала, сцепив зубы и мелко тряся головой.

– В общем так, ведьма, – Иван вынул саблю, подтолкнул коня к Ядвиге. – Или ты сейчас скажешь, куда направила гонца, или я снесу тебе башку. А потом всё равно найду его. Ну?!

Ядвига трясла головой. Редкие волосы с каплями пота падали ей на лицо. Она вскидывала глаза на царевича и тут же, в страхе, опускала их. Кони перебирали копытами, всадники ждали.

– Твоя воля, – произнёс царевич и взмахнул саблей.

– Калинов мост! – тонко закричала Ядвига, дёргаясь в руках державших её бойцов. – На Калинов мост он идёт, в Золотой город.

– Давно? – спросил Иван, вбрасывая саблю в ножны.

– Полчаса как, – простонала отпущенная Ядвига, падая на колени.

Иван посмотрел на солнце, на лес, перебрал поводья.

– Успеем, – решил он, трогая лошадь.

– Царевич! – Тимофей преградил ему путь своим конём. – На кой ляд нам за ним по лесу переться? Давай вернёмся на тракт и нагоним его у моста. Он там раньше чем до завтрашней ночи не появится – зуб даю. А мы коней сменим в Кремне и всяко раньше него будем. Да и соснём хоть пару часиков.

Иван задумался. Он посмотрел на остальных и понял, что тем тоже не хочется пробираться ночью по лесу. Да и нет в этом особого смысла, раз гончие след потеряли.

– Ладно, – кивнул он. – Возвращаемся на тракт у Ополья. А тебе, ведьма, – бросил он Ядвиге, заворачивая коня, – считай, повезло сегодня. Некогда нам с тобой разбираться.

Царевич пришпорил коня, и через минуту отряд скрылся за лесными холмами с петлявшей между ними Медянкой. Смолкли топот коней и лай собак. В лесной тишине на песчаном берегу озера сидела на коленях старуха и одиноко плакала, перебирая распашонку на грубой деревянной кукле.

Глава 9. Кое-что о Пушкине

Уговорить Горского было легко. Прикрыть дело о пропаже мальчика было в его интересах, и он даже не стал спрашивать, зачем это понадобилось и московскому генералу. Если его, Горского, интересы совпадали с интересами Шмидта и Бессмертного, двух таких влиятельных и уважаемых людей, он будет только рад помочь и не привлекать к этому делу внимание ни Питера, ни Москвы. Вот только как родители-то? За родителей он не отвечает.

Как быть с родителями, Шмидт тоже не знал. Потерявшие сына Благовы были на взводе, не верили уже ни Горскому, ни Шмидту, собирались поднять на поиски волонтёров и выбирали частных детективов. Ещё один безрезультатный день – и они поднимут кампанию, которая может дойти до Москвы. И привлечь внимание к городу тех, кого здесь сейчас видеть было бы совершенно нежелательно.

С этим надо было что-то делать, и чем скорее, тем лучше. Утром Горский по просьбе Бессмертного и с согласия Шмидта официально объявил об освобождении подозреваемого и снятии с него всех обвинений.

Ждать разъярённых родителей Бессмертный предпочёл в офисе, Шмидт вызвался поприсутствовать. В подробности Бессмертный не вдавался, и Шмидт до сих пор не понимал, как он собирается улаживать ситуацию.

В последний момент Горский струсил и собирать официальный брифинг не стал. Просто сообщил жене, та позвонила подруге, и через полчаса Юлия Благова ворвалась в офис Бессмертного. Увидев их обоих вместе, она от возмущения даже не сразу начала кричать, и Бессмертный воспользовался её замешательством.

Он стремительно подошёл к Юлии, взял за руку и щёлкнул пальцами перед глазами. Она отпрянула от неожиданности, но Бессмертный держал её крепко и непостижимым образом заставлял фокусировать взгляд на поднятом к самым глазам пальце.