Возвращение душ. Кровь ангела (СИ)

Все эти мысли, словно в бурном океане смешались в её голове, и теперь нашли долгожданный выход… Душой и сердцем Ната понимала, что Ориэль успокоит её душу. Что он не обидит, не потребует ничего взамен, как Падшие… Ведь он — точно такой же, какой была она, до того как полюбила одного из «отверженных от Рая ангелов».

Прошло несколько минут прежде, чем девушка нашла в себе силы отпрянуть от Ориэля. Светлый хранил молчание, чувствуя всеми фибрами собственной души её тревогу и боль. Он шепнул так тихо, что слышать могла только она.

— Я чувствую, сколько пришлось тебе пережить вместе с ними, дорогая Натаниэль. У тебя по-прежнему есть выбор. Я могу это сделать.

— Что сделать? — будто заворожённая, вытирая следы от слёз на щеках, столь же тихо спросила Натаниэль.

— Целители могут всё… Даже убрать то, что называется «Падением»… — абсолютно серьёзно прошептал Ориэль.

— Но… Но… — растерялась Ната, бросая случайные взгляды на всё вокруг. — Почему?.. Я не достойна этого, — отвернулась она от него, виновато устремив взгляд на чёрные тени коридора. — Я по доброй воле предала свой Род. Из-за меня чуть не погиб Клан, я убила собственного сына, — задыхаясь от нового потока эмоций, тяжело выговорила девушка.

— Но ты ведь сожалеешь об этом больше, чем кто-либо из Падших способен сожалеть. Даже Беллор, мой брат, не стал бы сомневаться в правильности собственных поступков, единожды сделав свой выбор, — спокойно пояснил Ориэль.

— Конечно, но… Падшие стали мне семьёй… Сандал, Беллор, Касиэра…

— Для тебя они всегда будут семьёй, девочка моя, — снисходительно улыбнулся он ей. — Но для Падших все понимания семьи связаны с Законами Адороса. Эти Законы лишены сострадания и человечности, присущей людям, тебе и мне.

— Мне? Но я же пала, как и они? Разве не так? Я родила двух детей…

— Один из которых появился благодаря твоей любви к ближнему, — намекнул он на Сандала и на…

— Что ты хочешь этим сказать? — подняла она глаза на Ориэля.

— Мой брат, Нигар, возможно, оказал услугу тебе и Сандалу, похитив душу Ария… — выдержав короткую паузу, Светлый продолжил. — Ведь его душа — душа истинного Светлого. Его характеристики не соответствуют критериям Падших, — девушка округлила глаза, понимая, к чему он ведёт. — Даже не смотря на то, что отцом Ария стал «Падший», твой первенец наперекор всем известным законам родился Светлым. И поверь, его бы ждала участь куда страшнее, не сыграй Люцифер с душой мальчика тогда.

— Как?.. Как это возможно?

— Твоя любовь, а не Закон Адороса, позволила явиться на Землю ещё одному Светлому. Твоя чистая искренняя любовь дала жизнь новому, Светлому Ангелу.

— Поэтому ты хочешь его оберегать? — сообразила Ната, на что Ориэль утвердительно кивнул.

— Мир полон злобы и ненависти. Число «Падших» людей всё увеличивается… как и число Падших ангелов. А Светлых, кто мог бы наставить людей в эти трудные времена, помочь им, исцелить их от страданий и боли, практически нет… И я боюсь, что не только Падшие захотят причинить твоему сыну боль, — он подал ей руку: — Мы должны держаться вместе, Натаниэль.

— Я же больше не отношусь к Светлым…

— Будь это так, твой сын не был бы Целителем, — подметил Ориэль.

— Как же Церемония?

— Ты делала это не ради удовольствия, как другие Падшие. Ты шла на это из чувства долга… проявляя невероятное смирение перед теми испытаниями, что находились на твоём пути. Ты защищала ребят от бездушного первенца, несмотря на то, что они совершили! Ты спасла Шандора, отправив его в Ад к тому, кто не причинит ему вреда. Афаэл никогда не обидит детей. Он всегда ценил Закон, как и все Падшие.

— И… после всего, ты по-прежнему веришь, что я — Светлая? — горько усмехнулась Натаниэль.

— Будь ты Падшей, как Афаэл, Тадиэль или кто-либо ещё, то ценила бы Закон, а не защищала бы других вопреки ему.

— Но… в Рай мне путь заказан так же, как тебе? — на что Ориэль согласно кивнул.

— Поэтому я предлагаю тебе, Натаниэль, пойти вместе со мной и сыном. Твой дух зрел и силён. А его самоотверженность ради других поможет вспомнить смертным, страдающим и отчаявшимся, что значит быть людьми. Ты будешь далеко от всех, кто может причинить тебе новые страдания, — он положил ей руку на плечо и произнёс с твёрдой уверенностью. — Я не позволю.

Ната развернулась к окну, смотря в усиливающуюся уличную темноту… Девушке действительно после всего хотелось бы погрузиться в омут… чего-то, что вырвет её из всех тяжких воспоминаний… об Арие, о Шандоре… о погибшей дочери Эйренис… обо всём. Она глубоко вздохнула, и, попытавшись улыбнуться сквозь слёзы, развернулась к не сводящему с неё заботливого взгляда Ориэлю.