Читаем Возвращение Героя (СИ) полностью

Он кивнул, после чего надавил на сонную артерию девочки. Мерлин ещё несколько мгновений пыталась вырваться из крепкой хватки мальчика, но вот дёрнулась в последний раз и затихла. Реван подхватил её на руки и поравнялся со мной, покосившись себе за спину, откуда доносились взрывы со звериным рёвом.


- Ты сможешь прооперировать Хлою? Или сказать, что с ней? - сразу же спросил я.


- Извини, - тихо ответил мальчик, заставив меня ругнуться. - Без былых способностей я бесполезен в плане медицины. Что с ней произошло?


- Здоровенный десятиметровый монстр, походящий на ожившее здание, и несколько взрывов, - отвечаю ему, сопровождая слова унылым вздохом. - Мы шли искать вас - хотели предупредить про сердце монстра, но, видимо, ты уже и так всё понял. Нужен врач...


- Гремори, - мы переглянулись и одновременно произнесли.


- Они шли на юг, думаешь, нам удастся их найти? Хотя у нас нет выбора, - Реван пожевал губу и поглядел на свою ношу. Мы стояли достаточно близко, чтобы я мог разглядеть его действия. - Пошли, я поведу. Нет, стой.


Я послушался, после чего он стал спереди, а моё правое запястье обвязало что-то пушистое. Чёрный хвост.


- Теперь пошли. У тебя лучше слух, говори, если что-то услышишь, а я буду твоими глазами.


- Хорошо, - я кивнул, и мы пошли вперёд, медленно переходя на неспешный бег.


- Что вы узнали? - тихо спросил мальчик.


- Задница, - кратко ответил ему я, припоминая случившееся. - Съешь сердце - превращаешься в неконтролируемого берсеркера. Хотят отсеять слабых, причём обычные зверолюди, судя по всему, не проходят это испытание. Только Именитые. А ещё за нами реально следят духи.


- Они тупые? Мы Именитые. Наши знания могут помочь племени, возвысить его, - его шепот был наполнен яростью. - Или же... они боятся нас. Опасаются, что мы слишком привязались к друг другу. Хотят сделать нашими же руками грязную работу, убив слабых и ненужных? Знаю я таких - выращиваешь бархеста, привязываешься к нему со временем, а потом убиваешь его собственными руками. Потому что привязанности - это слабость.


Мне оставалось только согласиться с его словами. Правду мы всё равно не узнаем, но, лично по моему мнению, Реван был прав.


- Что произошло? - просто спросил я, развеивая гнетущее молчание.


- Я убил монстра, а Мерлин вызвалась его разделать, - устало произнёс парень. - Ты знаешь, что она не любит кровь, поэтому я отказал, но она стояла на своём и мне не удалось её переубедить. Ну я и решил по охранять её с дерева, потом вижу, что у неё в руке какой-то синий кристалл, а дальше... она просто проглотила его. Я даже не успел её окрикнуть.


- Она на тебя напала?


- Нет, - он отрицательно покачал головой. - Наоборот, она убегала от меня. Ты вовремя пришел, я гонялся за ней минут сорок.


- Хм... "Ритуал нужен для раскрытия вашей второй сути", - я припомнил слова Праматери. - Мерлин - импала. То есть антилопа. Причём самка, самцы, вроде как, более агрессивные.


- Ну да, она из клана Антилоп, - не понял меня Реван. - И что?


- Ты видел когда-нибудь антилоп? Именно животных?


- Нет. В космосе мало "антилоп", а живность на планетах, в основном, имеет более хищные замашки.


- Так ты космонавт? - я хмыкнул, представляя на нём скафандр.


- Кто?


- Забей, - возможно, он из мира, где космические технологии давно переросли Земной уровень. - Антилопы - довольно пугливые стадные животные. Травоядные. Они были в моём родном мире. А здесь кланы, вон, ты из Пантеры, я - Кролик, хоть и не клановый, но суть улавливаешь?


- Да. Если предположить, что у нас есть звериное начало, как говорила старая карга, то Мерлин на некоторое время стала животным. Инстинкты захватили её разум и сбили с пути. У неё много силы воли, но недостаточно. Ей не хватает тьмы для обретения истинного равновесия.


- Говоришь, как просветлённый монах, - я вздохнул и взглянул на бледное лицо Хлои, на которое медленно спланировал блуждающих огоньков, освещая лицо девочки зеленоватым светом.


Они совершенно безвредны и не несут никакого вреда. Это обычные природные духи. Слабейшие из них, их вырабатывает лес. Райя рассказывала, что они хорошие и иногда помогают найти выход из леса, или нужную тропинку к дому.


- "Просветлённый". В чём-то ты прав, Ной, - Реван на мгновение обернулся, с прищуром поглядев на блуждающий огонёк. - Вы с Хлоей отправились ночью через кишащий монстрами лес, чтобы предупредить нас с Мерлин. Я не забуду этого.


- Мы же друзья? - я пожал плечами, улыбнувшись уголками губ.


- Не каждый сделает подобное ради друга, - тихо ответил Реван. - Нужно иметь определённую долю безумия и сокрытый в сердце свет. А также волю, позволяющую взглянуть смерти в глаза.


- Ну, смерть - это дело будущего, - ответил я в том же духе. - И прошлого.


Парень ничего не ответил, продолжая бежать дальше, а я иронично подметил, что мы - воплощение смерти. Каждый из нас погиб, и каждый из нас, за исключением Мерлин, нёс смерть. А сколько ещё принесёт?


-= Утро того же дня. Гремори и Йен. =-


Перейти на страницу:

Похожие книги

Слово о полку Игореве
Слово о полку Игореве

Исследование выдающегося историка Древней Руси А. А. Зимина содержит оригинальную, отличную от общепризнанной, концепцию происхождения и времени создания «Слова о полку Игореве». В книге содержится ценный материал о соотношении текста «Слова» с русскими летописями, историческими повестями XV–XVI вв., неординарные решения ряда проблем «слововедения», а также обстоятельный обзор оценок «Слова» в русской и зарубежной науке XIX–XX вв.Не ознакомившись в полной мере с аргументацией А. А. Зимина, несомненно самого основательного из числа «скептиков», мы не можем продолжать изучение «Слова», в частности проблем его атрибуции и времени создания.Книга рассчитана не только на специалистов по древнерусской литературе, но и на всех, интересующихся спорными проблемами возникновения «Слова».

Александр Александрович Зимин

Литературоведение / Научная литература / Древнерусская литература / Прочая старинная литература / Прочая научная литература / Древние книги
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский История русской литературы с древнейших времен по 1925 год История русской литературы с древнейших времен по 1925 г.В 1925 г. впервые вышла в свет «История русской литературы», написанная по-английски. Автор — русский литературовед, литературный критик, публицист, князь Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890—1939). С тех пор «История русской литературы» выдержала не одно издание, была переведена на многие европейские языки и до сих пор не утратила своей популярности. Что позволило автору составить подобный труд? Возможно, обучение на факультетах восточных языков и классической филологии Петербургского университета; или встречи на «Башне» Вячеслава Иванова, знакомство с плеядой «серебряного века» — О. Мандельштамом, М. Цветаевой, А. Ахматовой, Н. Гумилевым; или собственные поэтические пробы, в которых Н. Гумилев увидел «отточенные и полнозвучные строфы»; или чтение курса русской литературы в Королевском колледже Лондонского университета в 20-х годах... Несомненно одно: Мирский являлся не только почитателем, но и блестящим знатоком предмета своего исследования. Книга написана простым и ясным языком, блистательно переведена, и недаром скупой на похвалы Владимир Набоков считал ее лучшей историей русской литературы на любом языке, включая русский. Комментарии Понемногу издаются в России важнейшие труды литературоведов эмиграции. Вышла достойным тиражом (первое на русском языке издание 2001 года был напечатано в количестве 600 экз.) одна из главных книг «красного князя» Дмитрия Святополк-Мирского «История русской литературы». Судьба автора заслуживает отдельной книги. Породистый аристократ «из Рюриковичей», белый офицер и убежденный монархист, он в эмиграции вступил в английскую компартию, а вначале 30-х вернулся в СССР. Жизнь князя-репатрианта в «советском раю» продлилась недолго: в 37-м он был осужден как «враг народа» и сгинул в лагере где-то под Магаданом. Некоторые его работы уже переизданы в России. Особенность «Истории русской литературы» в том, что она писалась по-английски и для англоязычной аудитории. Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.). Николай Акмейчук Русская литература, как и сама православная Русь, существует уже более тысячелетия. Но любознательному российскому читателю, пожелавшему пообстоятельней познакомиться с историей этой литературы во всей ее полноте, придется столкнуться с немалыми трудностями. Школьная программа ограничивается именами классиков, вузовские учебники как правило, охватывают только отдельные периоды этой истории. Многотомные академические издания советского периода рассчитаны на специалистов, да и «призма соцреализма» дает в них достаточно тенденциозную картину (с разделением авторов на прогрессивных и реакционных), ныне уже мало кому интересную. Таким образом, в России до последнего времени не существовало книг, дающих цельный и непредвзятый взгляд на указанный предмет и рассчитанных, вместе с тем, на массового читателя. Зарубежным любителям русской литературы повезло больше. Еще в 20-х годах XIX века в Лондоне вышел капитальный труд, состоящий из двух книг: «История русской литературы с древнейших времен до смерти Достоевского» и «Современная русская литература», написанный на английском языке и принадлежащий перу… известного русского литературоведа князя Дмитрия Петровича Святополка-Мирского. Под словом «современная» имелось в виду – по 1925 год включительно. Книги эти со временем разошлись по миру, были переведены на многие языки, но русский среди них не значился до 90-х годов прошлого века. Причиной тому – и необычная биография автора книги, да и само ее содержание. Литературоведческих трудов, дающих сравнительную оценку стилистики таких литераторов, как В.И.Ленин и Л.Д.Троцкий, еще недавно у нас публиковать было не принято, как не принято было критиковать великого Л.Толстого за «невыносимую абстрактность» образа Платона Каратаева в «Войне и мире». И вообще, «честный субъективизм» Д.Мирского (а по выражению Н. Эйдельмана, это и есть объективность) дает возможность читателю, с одной стороны, представить себе все многообразие жанров, течений и стилей русской литературы, все богатство имен, а с другой стороны – охватить это в едином контексте ее многовековой истории. По словам зарубежного биографа Мирского Джеральда Смита, «русская литература предстает на страницах Мирского без розового флера, со всеми зазубринами и случайными огрехами, и величия ей от этого не убавляется, оно лишь прирастает подлинностью». Там же приводится мнение об этой книге Владимира Набокова, известного своей исключительной скупостью на похвалы, как о «лучшей истории русской литературы на любом языке, включая русский». По мнению многих специалистов, она не утратила своей ценности и уникальной свежести по сей день. Дополнительный интерес к книге придает судьба ее автора. Она во многом отражает то, что произошло с русской литературой после 1925 года. Потомок древнего княжеского рода, родившийся в семье видного царского сановника в 1890 году, он был поэтом-символистом в период серебряного века, белогвардейцем во время гражданской войны, известным литературоведом и общественным деятелем послереволюционной русской эмиграции. Но живя в Англии, он увлекся социалистическим идеями, вступил в компартию и в переписку с М.Горьким, и по призыву последнего в 1932 году вернулся в Советский Союз. Какое-то время Мирский был обласкан властями и являлся желанным гостем тогдашних литературных и светских «тусовок» в качестве «красного князя», но после смерти Горького, разделил участь многих своих коллег, попав в 1937 году на Колыму, где и умер в 1939.«Когда-нибудь в будущем, может, даже в его собственной стране, – писал Джеральд Смит, – найдут способ почтить память Мирского достойным образом». Видимо, такое время пришло. Лучшим, самым достойным памятником Д.П.Мирскому служила и служит его превосходная книга. Нелли Закусина "Впервые для массового читателя – малоизвестный у нас (но высоко ценившийся специалистами, в частности, Набоковым) труд Д. П. Святополк-Мирского". Сергей Костырко. «Новый мир» «Поздней ласточкой, по сравнению с первыми "перестроечными", русского литературного зарубежья можно назвать "Историю литературы" Д. С.-Мирского, изданную щедрым на неожиданности издательством "Свиньин и сыновья"». Ефрем Подбельский. «Сибирские огни» "Текст читается запоем, по ходу чтения его без конца хочется цитировать вслух домашним и конспектировать не для того, чтобы запомнить, многие пассажи запоминаются сами, как талантливые стихи, но для того, чтобы еще и еще полюбоваться умными и сочными авторскими определениями и характеристиками". В. Н. Распопин. Сайт «Book-о-лики» "Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.)". Николай Акмейчук. «Книжное обозрение» "Книга, издававшаяся в Англии, написана князем Святополк-Мирским. Вот она – перед вами. Если вы хотя бы немного интересуетесь русской литературой – лучшего чтения вам не найти!" Обзор. «Книжная витрина» "Одно из самых замечательных переводных изданий последнего времени". Обзор. Журнал «Знамя» Источник: http://www.isvis.ru/mirskiy_book.htm === Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890-1939) ===

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (Мирский) , (Мирский) Дмитрий Святополк-Мирский

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги