Возвращение к людям

— Ах вы, бесстыдники! Я жду воду, а они! Ах, так!

Нас окатил холодный душ. Элина с визгом рванулась прочь, подбирая на ходу разбросанные вокруг одежды, а я, как мог, отбивался от рассерженной Наты. Но глаза моей верной спутницы говорили о том, что она готова простить… И вскоре, прямо там, при свете солнечного дня, мы все трое сплелись в один клубок разгоряченных тел….

— Никогда больше не стану ложиться в траву! — недовольно сказала Элина, с гримасой на лице, исследуя синяки на бедрах. — Тут столько камней! И все так и впиваются в кожу!

— А ты в следующий раз постарайся оказаться сверху… — Ната улыбалась, поправляя на себе задравшуюся рубашку.

— Ага, тебе легко говорить! Ты сразу так сделала, а мне пришлось уступить этому загорелому типу…

— Ты понял, Дар? Мало того, что девочка вся в синяках, так ты еще оказывается и насильник?

— Что? А, я…нет, конечно! Ой!

Ната незаметно вылила на меня еще одно ведро. Они вскочили на ноги и убежали прочь, хохоча надо мною на всю округу:

— Не будешь маленьких обижать!

— Кого обижать? Да вы сами, кого угодно, обидеть можете!

Мир был восстановлен только в подвале, где мы, усталые и успокоившиеся, принялись, наконец, за дело. За наше отсутствие, свод плиты над очагом так сильно нагрелся, что по нему зазмеились маленькие паутинки-трещинки. Мы заметили их, но не придали большого значения — многие плиты были в трещинах, после последнего толчка, но стояли крепко…

Элина на скорую руку приготовила поесть, и вскоре мы вновь завалились, все вместе, на постель, сразу продолжив то, чем занимались на улице…

— Откуда в тебе столько силы, любимый?

— Ната, а вдруг он, перерожденный? — Элина шутливо скорчила страшную гримасу. Улыбки сползли с наших лиц… Мы с Натой сразу замолчали, вспоминая жуткую встречу в провале.

— Он не такой… Лучше не надо, Линка. Нам приходилось слишком близко видеть эту Нелюдь…

— Давайте спать. Уже совсем поздно, — я прижал их к себе. Девушки постепенно уснули, каждая, удобно расположившись на своем излюбленном плече — мне же пришлось спать на спине, не имея возможности, повернуться.

Всех разбудил треск. Первой вскочила Ната, у которой был слух, как у дикой кошки. Она настороженно посмотрела вокруг и сразу стала натягивать на себя одежду. И я и Элина встали с постели.

— Помнишь тот день, когда появился Бурый? Тогда тоже так трещало…

Я не ответил, быстро хватая тревожный мешок и увлекая их на улицу, прочь из нашего, ставшего ненадежным, помещения в котором мы находились. Мы выскочили наружу. Еще было совсем темно, лишь кое-где, на небе, пробегали привычные сполохи, освещая пространство над головами. Почти все небо затянуто тучами, низко нависшими над верхушкой холма.

— Может, вернемся? — жалобно попросила Элина. — Холодно… Чего мы испугались?

— Мы однажды чуть не погибли, тогда землю здорово тряхнуло, — ответила ей Ната. — Кто знает, что там, внутри, творится? Вдруг, опять землетрясение?

Элина молча прижалась ко мне, закрыв глаза. Она хотела спать, и была недовольна нашим бегством. Но мы с Натой хорошо помнили, как выбирались из-под завала… Все было спокойно. Элина вновь спросила:

— Может, вернемся? Так рано еще. Ведь тихо.

Я вздохнул. На самом деле — ничего не трещало, ничего не дрожало под ногами. Ната нерешительно посмотрела внутрь подвала:

— Тихо…

— Ладно, — я поднял Элину на руки, и девушка обвила мою шею, прислонившись теплым носом к щеке. — Пошли назад, что ли?

Ната вошла первой, затем мы. В подвале все дышало уютом и теплом. Стойки, которые я укрепил над упавшими в последнее землетрясение, плитами, по-прежнему, поддерживали кровлю над залом. Ни новых трещин над головами, ни угрожающего треска больше не слышали. Раздеваться я все же побоялся, тем более что спать, в отличие от зевающей Элины, совсем расхотелось. Я устроил ее на ложе, и она немедленно свернулась калачиком, что-то пробурчав в наш адрес. Ната легонько шлепнула ее по мягкому месту, но ложиться тоже не стала, присев рядом с девушкой, на постель. Я встал на колени и положил свою голову на ее ноги…

— Милый… Я совсем проснулась. Но еще рано. Согреть воды? Чай заварим, хорошо?

— Давай. Только я так останусь, на коленях.

Она приласкала меня и, склонившись, прошептала:

— Не дразни меня… а то я опять тебя захочу! А у меня уже никаких сил нет. Некоторые мужики и с одной бабой — и то, справиться не могут! А ты, с двумя, да еще так… Лучше и не надо!

— Это потому, что вы такие… Я от вас силу получаю!

— Все, все! Пусти меня или останешься без завтрака!

Ната встала, сделала шаг, другой, и в этот момент раздался оглушительный треск. Плита, которая висела над нашей постелью, покрылась сетью многочисленных трещин. Одна из них быстро расширялась, и бетон над головами на глазах стал проседать вниз…