Вперед, русичи!

– Здорово живешь, – удивился охотник, – идешь сам не знаешь куда? – В его глазах вспыхнуло настороженное недоумение. – Бийская крепость. Какая же еще-то! Не крепость это, город уже, это мы по привычке крепостью величаем.

– Ах, Бийск! – радостно воскликнул парень.

Обрадовался он потому, что название этого города слышал не раз. И хоть удивился, что занесло его на далекий Алтай, но все же это родная земля, Сибирь, Россия, а не какое-то африканское побережье. Сам он здесь не бывал, а вот родители ездили. И каждый год мечтали еще раз побывать, но все экспедиции мешали. Здесь недалеко, в Сростках, родился любимый их писатель – Василий Макарович Шукшин и каждый год проводились литературные чтения.

– Вот здорово, – забывшись, продолжал он, – а я в Сибири-то никогда и не был.

– Откуда же ты?

– С Волги!

– Слыхал про реку такую, – покачал головой охотник, – не был только. Далеко ж тебя занесло. По нужде бежишь али как?

– Давайте-ка лучше спать, – поняв, что разговор опять принимает нежелательный оборот, предложил Павел, – а то уже глаза слипаются.

– И то верно, – согласился тот, – утро вечера мудренее. Уж скоро и светать будет. Часок-другой покемарим и в путь. Тут недалече, до рассвета выйдем, так с солнцем и придем.

Слушая рассуждения мужика, Павел молча стянул с себя шкуру, бросил ее на землю и прилег на мягкий ласкающий мех.

– А шаманов-то я видел. По горам кого только не увидишь. Врачевать они горазды, да и порчу при случае напустить могут…

Мужик продолжал разговаривать сам с собой, а Павел под его негромкую убаюкивающую речь быстро уснул.

Казалось, прошло всего несколько секунд, но проснулся он от ярких лучей восходящего солнца. Открыв глаза, увидел золу потухшего костра и сразу вспомнил, где находится.

«До солнца же хотели выйти, – подумал он и тут же испуганно вскочил. – Кресло!»

Кресло стояло метрах в сорока от костра, все так же опутанное тропическими растениями. А вот вчерашнего охотника нигде не было видно. Зябко поежившись, Павел огляделся. Поднимающееся солнце разогнало предрассветную дымку. И если справа от него лежало ровное чистое поле, настоящая степь до самого горизонта, то слева, за довольно высоким обрывом, созданным за века, бежала широкая река, голубыми водами омывая зеленые корабли островов. А на противоположном берегу темнел сосновый бор, далеко за которым высвечивались вершины покрытых снегом гор. Из-за расстояния и дымки они казались фантастическими люстрами, подвешенными над землей.

Невольно Павел замер и залюбовался красотой и величием открывшейся его взору картины сибирской природы. «Вторая Швейцария», – вспомнил он восторженные слова матери после возвращения из Сростков. Швейцарии он не видел, но и подобной красоты – тоже.

– Проснулся, – вздрогнул он от неожиданно раздавшегося совсем рядом голоса.

Быстро обернувшись, Павел увидел неслышно подошедшего охотника. Тот вывалил у костра охапку валежника и принялся за разведение костра.

– До свету же хотели выйти?

– Хотели, – согласился охотник, – больно сладко спал ты, будить жаль было. Да и штуковину эту твою осмотрел, – он махнул рукой в сторону кресла, – волоком-то мы ее далеко не утащим. Аль она сама катиться может? – И он выжидательно посмотрел на Павла.

– Сама не может, – ответил встревоженно тот и побежал к машине. Ему захотелось удостовериться, что своим осмотром мужик ничего не повредил. Поэтому и не увидел разочарования, мелькнувшего в глазах охотника после такого ответа.

– Вот и я так подумал, что не может, – вздохнул охотник. – А то люди про всякие чудеса бают, – и он еще раз вздохнул и добавил, глядя на осматривающего кресло парня: – Да я ее пальцем не тронул, будь она неладна. Поглядел только.

Пока мужик все это говорил, сумел развести костер, и Павел, убедившись, что на машине даже настройка не сбита, с удивлением увидел, как тот нанизывает на вертел двух невесть откуда взявшихся довольно крупных рыбин.

– Это что за чудо такое? – успокоившись, уже весело спросил он, подходя к костру.

– Подхарчиться надо, – деловито пояснил мужик, – пока ты спал, я до свету этих харьюзов выдернул, у тебя-то, гляжу, никаких запасов нет.

– Чего нет, того нет, – развел руками Павел.

С удовольствием он отведал поджаренной на вертеле свежей сочной рыбы.

– Так как же мы до крепости-то добираться будем? Про машину-то я и не подумал.

Охотник, ничего не отвечая, вытер о штаны руки, развязал еще какой-то мешочек и бросил в котелок с кипящей водой сушеную траву. Вокруг сразу начал распространяться густой, терпкий аромат. После чего внимательно посмотрел на паренька.

– Хлеб-соль делили, пора бы уже и ознакомиться, – сказал он и тут же первым представился: – Меня Амельяном кличут.

– А я Павел, Пашка.

Мужик серьезно склонил в поклоне голову в ответ на представление паренька.

– Амельян – это Емельян, что ли? – смутившись от незнания обычаев поведения в этом веке, спросил Павел. – А по батюшке как?

– Амельян и Амельян, – пояснил мужик, – а батюшку моего и тревожить неча, чай не урядник. – И он махнул рукой, считая разговор оконченным.