Впереди бездна, позади волки

Непонятное продолжалось — гвардейцы почему-то без вопросов молча пропустили Эмму. Она шла в одиночестве по единственно возможной дороге ко дворцу. Её шаги звонко отдавалось в тишине, отскакивая от каблуков, брусчатки и каменных серых стен.

А вот и дворец, ворота и снова её пропускает охрана. Один из гвардейцев жестом показывает ей следовать за ним. Ступени, дворцовые коридоры — и Эмма уже стоит в зале. На белом каменном полу — разноцветные пятна от витражных окон, между которых помпезный медный канделябр с сотней свечей…

Гвардеец ушел. И снова Эмма одна.

Шаги. Быстро. Быстро. Потом медленнее. Шаг. Шаг. Шаг.

И голос, так же медленно и четко чеканящий слова:

— Что. Ты. Здесь. Делаешь.

Эмма обернулась. Сердце упало куда-то под коленки.

Перед ней стоял Ким с таким лицом, словно ещё секунду назад он собирался вырубить её хуком слева, но потом почему-то передумал.

— Что. Ты. Здесь. Делаешь.

— Ты не рад меня видеть?..

Принц подошёл к Эмме, распахнул её кардиган и тут же с нервным вздохом запахнул его обратно. С каким-то вспыхнувшим порывом взял ее за плечи, но потом отошёл.

— Я хотел забыть. Всё забыть. Забыть…

— Я не буду мешать тебе всё забыть. Это твое право… Но я пришла к тебе, потому что должна была исправить, то, что сделала. Я порвала твою струну и… я принесла тебе новую. Вот, возьми, пожалуйста.

Эмма достала из кармана черный пакетик.

— Ничего нельзя уже исправить, понимаешь? — голос принца звучал не с раздражением, но досадой. Он заходил по залу, возведя свои растерянные очи к потолку.

— Я должна была исправить то, что сделала, — повторила Эмма.

— Эмма! Это электрогитара! Здесь нет электричества, Эмма! Его здесь не будет ещё лет триста, а может быть и никогда. Новая струна ничего не решит, так что можешь дорвать остальные.

— Если ты собирался сделать мне больно, можешь ставить галочку — тебе это удалось. Возьми, пожалуйста, струну и я уйду. И ты сможешь спокойно меня забыть.

Ким, наконец, прекратил свои хождения, остановился возле Эммы и поник увядшей розой у неё на плече.

— Ты просто выбила меня из колеи… и вообще из всего чего только можно… Ещё час назад я был уверен в том, что знаю, как мне жить и что мне делать… А теперь — нет.

— А я не хочу, чтобы моя душа болталась, как рваный Роджер на флагштоке!

Принц снова отошёл от Эммы и сказал, обращаясь скорее к самому себе, чем к ней:

— Я — Климент Иммануэль Эрхард Юстиниан, наследный принц Иерхейма, и я должен держать себя в руках… За струну — спасибо. Честно говоря, я понятия не имел, что бывают запасные. Это не обговаривалось, когда отец… заключил со мной договор о моих походах в ваш мир. Это не просто гитара, это — магический инструмент, давний подарок от ментора моей матери, когда я только родился. Его уже нет в живых.

В этот момент послышался предупреждающий кашель. Из стены появилась та самая тень, которую Эмма видела у торговой площади.

— Прошу прощения, — заговорила тень. — Ваше высочество, может ты представишь меня своей гостье?

— Эмма, это Рагвард. Рагвард, это Эмма, — без лишних формальностей быстро сказал принц, не особо радуясь появлению Рагварда.

Тень материализовалась в большое чёрное лохматое чудище. Оно не выглядело как-то пугающе или неприятно. Ну, вот просто большая меховая гора. Да ещё и с хорошими манерами.

— Мадемуазель, моё почтение! Я искренне рад вас приветствовать в нашем королевстве. Вам необходимо отдохнуть после столь сложного пути. Но ваше присутствие во дворце может вызвать ненужные, лишние разговоры, которые негативно скажутся на вашей репутации. Так что имею честь предложить вам остановиться в моих пенатах. Вас проводят…

В дверях, с реверансом, появилась фрейлина:

— Пожалуйте за мной!

Эмма, не попрощавшись и не говоря ни слова, проследовала за фрейлиной.

Принц только лишь проводил её взглядом.

— Рагвард, я чувствую себя сволочью.

— Хм. Да, я всё слышал…

— Ты что, подслушивал?

— Я должен тебя контролировать. В первую очередь, во благо этой девочки.

— Рагвард… ты серьезно?! У меня может быть личная жизнь или нет?!

— Не может. Когда ты был «там», ты делал, что хотел. А сейчас ты «здесь», и здесь всё по-другому… Да, кстати, мне доводилось видеть такие печати, как у неё… Они действуют двадцать четыре часа. По истечении суток твоя Эмма уйдет туда, откуда пришла.

Глава 12

Атака на город началась за час до рассвета.

Эмма проснулась оттого, что всё тряслось. Абсолютно всё тряслось мелкой, непрекращающейся дрожью.

На козетке возле кровати лежали приготовленные для неё платья и сорочки, которые она так и не надела и заснула в том, в чем и была. Она вышла на небольшой балкончик, с которого открывался вид на королевский сад, разделяющий дворец от дома Рагварда. С неба падали звёзды, озаряя город вспышками.

Слышались крики. Недалеко. Потом дальше.

С грохотом и свистом что-то прорезало воздух совсем рядом, снесло купол ротонде в центре сада и объяло её ярким пламенем.

Кто-то резко утянул её с балкона обратно в комнату.

— Эмма!

— Ким! Что это?

— Не знаю! Надо спуститься вниз!