Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью. Повседневная жизнь Российского императорского двора

История жизни императора Ивана VI Антоновича (1740–1764) ужасна. В 2 месяца и 5 дней он стал императором и в 1 год 3 месяца и 13 дней – свергнут. До 4 лет мальчик находился в заключении с родителями в Холмогорах, затем царя Иванушку у них отобрали и поместили в одиночную камеру. С этого времени и до своей смерти он не видел солнечного света,[1711] у него не было игрушек, его не учили грамоте, прогулки запрещались. Круг «общения» ребенка был максимально сужен до немногочисленной охраны и самой необходимой прислуги. В 1756 г. (в 16 лет) Ивана Антоновича перевезли из Холмогор в Шлиссельбургскую крепость, где его не только полностью изолировали от мира, но и регулярно подвергали издевательствам.[1712] Фактически мальчик взрослел, как зверь в клетке. В таких условиях неизбежна деформация психики заключенного. Фактически у Ивана Антоновича сформировался «синдром Маугли».[1713] Тем не менее Иван Антонович помнил, как его в 4 года разлучили с родителями, он сохранил речь,[1714] знал, что является либо принцем, либо императором. Фактически Иван Антонович стал русской «Железной маской».[1715]

Портрет императора Ивана VI Антоновича

Его видели три монарха, правившие после него: императрица Елизавета Петровна (в 1757 г., когда Ивана Антоновича привезли для этой встречи в Петербург), император Петр III (в марте 1762 г., когда он сам приехал в Шлиссельбург) и императрица Екатерина II (в августе 1762 г., перед отъездом на коронацию в Москву, она также приехала в Шлиссельбург[1716]).

Екатерина II, повидавшись со свергнутым императором, сама поставила ему «диагноз». Она вспоминала, что «с чувствительностью нашею увидели в нем, кроме весьма ему тягостного и другим почти невразумительного косноязычества, лишение разума и смысла человеческого». Реально же Екатерина Алексеевна увидела физически здорового молодого императора, который с некоторыми трудностями, но ориентировался в окружающей обстановке. Но самое важное то, что Екатерина II узурпировала трон, а Иван VI Антонович был законным императором. В этой ситуации у арестанта шансов на жизнь не оставалось. Профессор Е. В. Анисимов отмечает: «Вывод о безумии Иванушки делался не на основании врачебного обследования, а по донесениям охраны. Какими психиатрами бывают охранники, из советской истории мы знаем хорошо. Профессиональные же врачи к Ивану Антоновичу никогда допущены не были».

Екатерина II моментально определилась с судьбой свергнутого императора. Уже 3 августа 1762 г. офицеры охраны Власьев и Чекин получили новую инструкцию по содержанию секретного узника: во-первых, они должны были в разговорах склонять Ивана Антоновича к принятию монашеского пострига; во-вторых, получили прямой приказ убить узника при попытке его освобождения: «арестанта умертвить, а живого никому его в руки не отдавать».[1717]

Ф. Е. Буров. Император Петр III посещает в Шлиссельбургской крепости Ивана Антоновича. 1885 г.

И. Творожников. Мирович перед телом Ивана VI Антоновича. 1884 г.

В июле 1764 г. император Иван VI Антонович убит охраной при попытке его освобождения поручиком Мировичем.[1718]

Профессор Н. П. Ванчакова подчеркивает, что воспитание в условиях социальной изоляции, лишения материнской любви и опеки, третирования со стороны охранников и надзирателей должны были привести к нарушению формирования личности и интеллекта Ивана VI Антоновича. Однако объективная оценка его душевного состояния отсутствует, и сделать какие-либо выводы невозможно.

Были ли сумасшедшими императоры Петр III и Павел I

Сама постановка вопроса – следствие устоявшегося исторического мифа, к которому приложили руку и психиатры. Например, известный психиатр профессор П. И. Ковалевский[1719] в конце XIX в. издал двухтомник, в котором с легкостью необыкновенной «расставил всех по углам», «награждая» монархов соответствующими диагнозами. Например, о Павле I он писал, что монарх принадлежал «к дегенератам… с склонностями к переходу в душевную болезнь в форме бреда преследования».

Если говорить о Петре III, то очень основательно к формированию «психиатрического» мифа приложила руку Екатерина II, которая в своих записках ярко и талантливо рассказала об инфантилизме, импотентности, пьянстве и других «странностях» супруга.