Врачи: Восхитительные и трагичные истории о том, как низменные страсти, меркантильные помыслы и абсурдные решения великих светил медицины помогли выж

На основе этого соглашения, ставшего реальной победой Мэри Гаррет, в октябре 1893 года открытие университета состоялось. Ее общий взнос составил более трехсот пятидесяти тысяч долларов, но это было еще не все. Она поручила Джону Сингеру Сардженту написать портреты самых известных американских врачей: Уэлша, Холстеда, Ослера и Келли. Эта картина, названная «Четыре доктора», теперь висит в Мемориальной библиотеке медицинского института Уэлша, как и портрет самой Мэри Гаррет, принадлежащий также кисти Сарджента. По словам Чесни: «Этой леди больше, чем кому-либо другому, исключая только самого Джонса Хопкинса, медицинский институт обязан своим существованием».

Пятнадцать юношей и три девушки, поступившие на первый курс медицинского факультета, соответствовали самым строгим требованиям, когда-либо предъявлявшимся к студентам-медикам в учебных заведениях страны. Их приняла только что открытая кафедра, с нетерпением ожидавшая своих учеников. Им предстояло пройти первые полномасштабные медицинские лабораторные курсы, и дух возбуждения и азарта пронизывал атмосферу университета, распространяясь на все сообщество преподавателей. Американская медицина была готова начать свое восхождение на вершину славы; начинался величайший эксперимент в мировой истории.

Книги, в которых фиксировались научные достижения, сделанные в медицинском центре Хопкинса в течение первых десятилетий, продолжают писаться и в наши дни. Даже немцы вскоре признали, что не в состоянии идти в ногу с блестящими американскими молодыми профессорами в области физиологии, биохимии, фармакологии, анатомии, эмбриологии, патологии, бактериологии и клинических наук. Наиболее примечательным было то, что в тот момент почти все они только вступали в наиболее продуктивный период своей жизни. В 1889 году, когда открылась больница Хопкинса, Уэлшу и Ослеру было по тридцать девять, Холстеду – тридцать шесть, Келли – тридцать один, Абелю – тридцать два, а Моллу – двадцать семь лет; Хауэллу, поступившему на службу в 1893 году, исполнилось тридцать три года.

Фрагмент картины Джона Сингера Сарджента «Четыре доктора: Уэлш, Холстед, Ослер и Келли». (Предоставлено медицинским архивом Алана Мейсона Чесни медицинских учреждений Джонса Хопкинса, Балтимор.)

Тридцатилетний период успешной работы центра Хопкинса в начале двадцатого века совпал со славными, несомненно, десятилетиями деятельности парижских и венских университетов в отношении темпов научного прогресса, которых еще никогда не наблюдалось в истории медицины. Но у центра Хопкинса было одно преимущество: речь идет о совершенно новой среде, предоставлявшей практически полную свободу для инноваций, и гигантском пустующем пространстве в области академической науки, требующем заполнения открытиями и достижениями. Поэтому объединение университета и больницы Хопкинса служило образцом, на который равнялись все остальные американские медицинские образовательные и лечебные учреждения.

Переехав в январе 1888 года в Балтимор, Холстед остался там навсегда. Здесь его дела шли довольно гладко. Он работал в лаборатории Уэлша и вскоре открыл частную практику. Для всех, кто знал его по работе в различных больницах Балтимора, было очевидно, что он является хирургом высочайшего класса. Поскольку Уильям Макьюэн из Глазго отказался от должности профессора, больница Хопкинса к моменту открытия оказалась без заведующего отделением хирургии. Благодаря такому стечению обстоятельств и, почти наверняка, содействию Уэлша и Молла, в феврале 1889 года попечители временно назначили Холстеда профессором хирургии университета и главным хирургом амбулаторной клиники. Вскоре после этого его перевели на должность младшего профессора медицинского института. В марте 1890 года Ослер писал Гилману (к этому времени добившемуся огромных успехов и получившему в Англии почетные степени от Оксфорда и Кембриджа): «Холстед проводит интереснейшие исследования в области хирургии, и мне кажется, что его назначение на работу в университет и больницу было правильным решением». Справедливость его оценки подтвердилась двумя годами позже, когда Холстед стал профессором хирургии и главным хирургом больницы Джонса Хопкинса на постоянной основе.

Все достижения Холстеда за тридцатилетний срок пребывания в должности были результатом его работы в трех направлениях. Первое – это новый научный метод подготовки хирургов, который он применил вместо использовавшегося долгие годы бессистемного старого, превратив его в многоступенчатую систему обучения, предполагавшую бо́льшую ответственность врача; второе – современный подход к хирургическим операциям, заменивший прежнюю технику, сходную с разбойничьим нападением, осторожной, деликатной и анатомически точной диссекцией; третье – разработка новых операций, которые из простого инвазивного удаления больных тканей трансформировались в процедуру, нацеленную на восстановление нормальной физиологии.