Враги

– Я боюсь, что я наскучил суду своим длинным историко-политическим отступлением. Но я не могу не остановиться также и на биографии подсудимого Полунина и убитого Фролова. Это весьма существенно для того, чтобы понять, что, собственно, и почему произошло на Маньчжурском проспекте, что заставило Полунина стрелять именно в Фролова, а не в какого-нибудь другого большевика. Нам снова придётся вернуться в прошлое, лет за семнадцать назад.

В Благовещенск врывается озверелая банда большевиков, которая начинает резать своих политических противников и просто мирных жителей. Один из главарей, отличающийся особенной жестокостью, – Фролов. Его политическому врагу – Полунину – удаётся спастись. Но судьба изменчива. Через полгода Благовещенск занят белыми и японцами. Благодаря случайности Фролов остаётся в городе, в тюрьме, а ряд документов, красочно рисующих его кровавую политическую и уголовную работу, попадает в руки его врага Полунина. В одном из этих документов Фролов сознаётся в том, что убил очень многих граждан Благовещенска. Фролова судят, приговаривают к смертной казни, но ему удаётся бежать. Всё это так необычно, и сам Фролов настолько неординарен и заметен, хотя бы по внешности, что его образ навсегда врезывается в память Полунина.

Мы только что говорили, что судьба изменчива: она изменила и белым. Полунину пришлось бежать. Его отца большевики убили. В это время попавший в отряд знаменитого Тряпицына Фролов наступает на Николаевск. Вскоре город взят партизанами. Мы уже знаем из судебного следствия и из политической литературы, что перенёс этот несчастный город. Волосы шевелятся от ужаса, когда читаешь, что делали там большевики и как они насаждали диктатуру пролетариата. Достаточно сказать, что шесть тысяч человек заплатили своей жизнью только потому, что поверили большевикам, сложили оружие и впустили их в город. Очень скоро несчастные николаевцы поняли, что они сделали, но было уже поздно. Поверили большевикам и их обещаниям японцы, бывшие в Николаевске, – и также заплатили своей жизнью за доверчивость.

Я не буду снова повторять истории николаевских ужасов – она запечатлелась в памяти мира и будет вечным осуждением большевизму. Но я должен повторить историю одной николаевской семьи, что имеет непосредственное отношение к этому процессу.

В городе жил – счастливо и богато – учитель и коммерсант Синцов, глава большой, крепко сколоченной, любящей семьи. Но его счастью пришёл конец, когда в город ворвались большевики.

Тот самый Фролов, который когда-то расправлялся с мирными жителями Благовещенска, теперь, пользуясь своим кровавым опытом, становится правой рукой Тряпицына. Мы все здесь слышали подтверждение этому благодаря документам, представленным суду, и показаниям людей, которые чудом спаслись и пережили николаевскую трагедию.

Итак, именно этот Фролов приходит в квартиру Синцовых и арестовывает единственного сына в этой семье. Что пережил этот мальчик в тюрьме, можно только догадываться, зная рассказы случайно спасшихся из этого ада.

Происходит бой между японскими войсками и партизанами. Вы знаете причины этого боя, знаете его трагический конец. Именно в это время, вместе со всеми японцами – военными и штатскими, женщинами и детьми – погибает и мой отец. Фролов – член военной коллегии. Он один их тех, кто приказал беспощадно уничтожить всех японцев и всех сидевших в то время в тюрьме, на гауптвахте и в милиции заключённых. Поэтому, с абсолютно полным основанием, можно считать, что он – один из убийц мальчика Синцова и моего отца. Никто не посмеет отказать мне в логичности моих выводов.

Дальше будем кратки. Мальчика убили – буквально, не преувеличивая, ибо нужно только удивляться, как, получив столько штыковых ран, он нашёл в себе силы добраться до первого дома, где думал найти спасение. Но дом этот был гибелью бедного мальчика. Партизаны, один из которых, Хромов, потом всё это рассказал, вызвали по телефону свой штаб, и именно Фролов приказал прикончить юного Синцова. О страшной смерти этого мальчика – во второй раз – суд уже читал показание и слушал свидетелей.

Через некоторое время тот же Фролов арестовал и увёл самого Синцова, после чего старик бесследно исчез – конечно, был убит. Заметив, что в этой семье есть юная девушка, Фролов приказал ей явиться в штаб партизан и сделал её своей любовницей. Что пережила эта девочка, только что потерявшая брата, видевшая, как Фролов увёл ее отца, – всем понятно. Мы видели эту женщину, видим её сейчас, только что слушали ее показания, были потрясены ее рассказом. Отнесёмся с уважением к ее страданиям и будем упоминать о ней только тогда, когда это нужно будет по формальным причинам.