Врата бога. Ашшур в гневе. Часть третья

– Так это ты являешься внучкой моего младшего брата Ниветиша? – спросил пророк. Голос у него был приятный. Говорил он негромко, так что к его словам приходилось прислушиваться.

– Да, святой отец!

– И как ты попала на Дильмун?

– Меня выкрали из семьи и перепродали в Вавилонию. А уже оттуда год спустя я попала в халдейское Приморье, и там меня сделал своей супругой сын наместника Дильмуна.

– И как к тебе относится твой муж?

– О-о! Он любит меня.

– Любит?

– Я с ним счастлива.

– А ты приняла нашу веру?

– Уже третий год я чту её.

– Похвально-похвально! – взгляд Заратустры стал ещё более доброжелательным. – У вас с мужем есть дети?

– Два мальчика, и я думаю ещё об одном.

   Заратустра впервые посмотрел внимательно на Красавчика и его дядю. Взгляд его был сверхпроницательным. Заратустра обратился к халдеям:

– Я чувствую, что вы хорошие люди. И вы на стороне Ахура-Мазды, то есть в душах ваших царствует добро, и поэтому… я помогу вам. Что вы от меня хотите?

   Набуэль тоже приблизился к Заратустре и, как и Хвава, преклонил перед ним колени:

– Уважаемый, мы надеемся на твоё покровительство и ищем в вашей стране убежище.

– Вас преследует повелитель Ассирии? Не так ли?

   Набуэль кивнул головой.

– И вам надо получить разрешение у царя Бактрии, чтобы остаться в его стране?

– Именно это нам и необходимо! И-и-иначе… -Набуэль не договорил.

– Я замолвлю за вас слово. – и пророк дал знать, что аудиенция закончена.

   Но Хваву он попросил задержаться.

Глава пятнадцатая

   Хвава чувствовала, что пророк задержал её не случайно. Он захотел с ней поговорить с глазу на глаз.

– Дочь моя, – обратился Заратустра к девушке, когда они остались одни. – Ты действительно довольна своим супругом?

   Хвава потупила взгляд.

– Не бойся! Говори, как есть… – продолжал настаивать пророк. – Ты теперь под моей защитой! Ты же не где-нибудь, а в Бактрах!

   Он подошёл к Хваве, поднял её и заглянул ей в глаза. На этот раз Хвава не отвела их. Она нервничала и от того теребила край верхней туники. Но вот она немного успокоилась, выдохнула и, посчитав, что от пророка ничего нельзя скрывать, ответила:

– Я действительно люблю и почитаю супруга, тем более у нас есть с ним совместно нажитые дети, но есть одно «но»…

– Что ты имеешь ввиду? Исповедуйся…

– Когда я три года назад, перед самой нашей свадьбой, приняла зороастрийскую веру, моему супругу это не понравилось. И он стал настаивать, чтобы я отреклась от этой веры.

– И что же?

– Мне пришлось на это пойти… ради семьи. Но это был только вынужденный шаг. А в душе… я по-прежнему зороастрийка. И только один для меня есть пророк… и один бог.

– Великий Ахура-Мазда?

– Именно он!

– А больше у тебя никаких претензий к своему мужу и его семье нет?

– Больше никаких.

– Ты хочешь повидаться с остальными своими родственниками? С моим младшим братом, с его детьми, со своей матерью?

– Конечно!

– Ну, тогда спроси у мужа разрешения и можешь с ними повидаться.

– А они здесь, в Бактрах?

– Они все здесь! И при желании ты их скоро сможешь увидеть…

   Вся большая семья пророка занимала в предместьях Бактр целых два квартала. Они все жили в добротных домах с уютными внутренними двориками. Отца Заратустры уже не было в живых, а вот мать его, которую звали Дугдовой, была ещё жива. Родственники с радостью приняли Хваву и особенно ей обрадовались её родители и её родные братья и сёстры. И отношение пророка и его родственников к беглецам с Дильмуна после этого окончательно переменились.

   Через три дня Заратустра вновь встретился с князем. Пророк принял Красавчика во дворе своего дома. Он показал жестом князю, чтобы тот присел напротив.

– Князь, – обратился Заратустра к Набуэлю, – завтра Кей-Кавус готов тебя принять! Но только ты будешь один… За тобой прибудет колесница и на ней тебя доставят во дворец. И там ты сможешь увидеться с царём. Ну а остальное… Всё будет зависеть только от тебя.

– Благодарю, уважаемый! – не смог скрыть своей радости Красавчик.

   ***

   Кей-Кавус восседал на троне в зале Приёмов. При появлении Заратустры он тут же вскочил и, сбежав по-мальчишески по ступеням, приблизился к пророку и склонился перед ним, как перед своим отцом или учителем.

Заратустра благословил царя.

   После этого Кей-Кавус вновь вернулся на своё место, а Заратустра вслед за царём тоже поднялся до поставленного неподалеку от трона кресла и воссел рядом с Кей-Кавусом. Пророк уселся по левую руку царя.

   Для Кей-Кавуса Заратустра являлся не только духовным отцом, но и главным советником (по сути в Бактрии он сейчас исполнял роль главного министра, но только власть его была намного большей). Однако даже пророк, имевший огромное влияние на молодого царя, не знал всех его планов. А у того были амбиции. И причём не малые, и они распространялись далеко за пределы нынешней Бактрии.