Врата бога. Ашшур в гневе. Часть третья

   Кей-Кавус пока что и Заратустре все свои планы не раскрывал. А ведь он стремился к грандиозным свершениям. Кей-Кавус мечтал создать на землях, населённых ариями, державу, которая ничем бы не уступала ассирийской. Ассирия, создав свою империю, сумела объединить в основном семитские народы, а вот молодой царь Бактрии хотел создать такую же по силе империю на Востоке, которая включила бы в себя всех арийцев. Кей-Кавус искренне полагал, что будущее будет не за древними народами, к которым в основном относились семиты, хурриты и эламиты, а за новыми, то есть за ариями. И в какой-то степени он не ошибался. У него оказалось очень развитое чутьё.

В подтверждении этого скажу, что спустя всего несколько десятилетий пусть и не Бактрия, а уже Мидия, а потом за ней и Персия объединят не только ариев, но и большую часть Ближнего Востока, и станут главенствовать во всей тогдашней цивилизованной Ойкумене. При этом более древние народы будут отодвинуты на второй план и окажутся в итоге под властью возвысившихся ариев.

   Князю было разрешено войти в зал Приёмов, то есть в Тронный зал.

   Красавчик сразу же про себя отметил, что, конечно же, царь Бактрии был сильным и богатым правителем, и дворец его мог впечатлить любого из иноземцев и своими размерами, и своей обстановкой, но всё-таки… всё-таки он уступал по роскоши дворцам Ниневии, Вавилона и даже тех же Суз. Впрочем, это никоим образом не умоляло значения Бактрии и её повелителя. Чувствовалось, что Бактрийское царство, достаточно ещё молодое, было на подъёме.

   Как я уже отмечал, в первой половине VII века до новой эры Бактрия считалась самым сильным царством к востоку от Элама.

   ***

   Кей-Кавус за последнее время возмужал. Он уже больше не заикался, проговаривал все слова, так как дикция у него выправилась, и вёл себя гораздо увереннее, чем, когда только что взошёл на трон. Он поступил совершенно правильно, когда встал на сторону нового пророка, и теперь пожинал плоды от союзничества с ним. Под власть Бактрии или под её влияние попали уже Арейя, Маргиана, Согд и ряд других восточноиранских областей, в которых новая зороастрийская вера стала преобладающей.

   Кей-Кавус и Набуэль друг другу понравились. Они были примерно одного и того же возраста и сложения, и в чём-то внешне даже походили друг на друга.

   Бактрийский царь спросил князя:

– Я слышал, что в Ассирии серьёзная смута, так как против её царя восстал его сводный брат?

– Да, государь,– ответил Кей-Кавусу Набуэль.

– И ты восстание брата Великого царя поддержал…

   Набуэль согласно кивнул головой.

– Почему ты пошёл против своего государя и нарушил данную ему клятву? – Кей-Кавус испытующе посмотрел на Красавчика.– Разве это не есть преступление с твоей стороны?

– Государь, – попытался оправдаться князь, – все наши поступки во власти высших сил.

– Ты так считаешь?

– Да, в этом я убеждён!

– Объясни всё-таки внятнее…– Кей-Кавус не был удовлетворён полученным ответом.

Князь побольше набрал в лёгкие воздуха и продолжил:

–Иногда они… то есть, высшие силы, всё за нас сами решают. Я, конечно же, поступил неблагородно, даже плохо… Да, я нарушил клятву, данную Великому царю, и этого я не отрицаю… Но меня извиняет хотя бы то, что я полюбил девушку, которая принадлежала Великому царю, и которая должна была стать его супругой. Но она, эта девушка, отвергла Великого царя и, воспользовавшись удобным случаем, сбежала из Ниневии… на Юг Месопотамии, в халдейское Приморье. Теперь она, эта девушка… стала моей супругой. А, следовательно, из-за моей любви к ней мне и пришлось перейти на сторону восставших, и пришлось нарушить клятву, которую я дал Великому царю.

– Вот как… То есть, твои чувства пересилили твой долг?.. И именно твои чувства подтолкнули тебя к измене? Так получается?

– Да.

– И поэтому ты присоединился к сводному брату Великого царя и ко всем этим бунтовщикам?

   Набуэль вздохнул:

– Поэтому я и преступил клятву.

Наступила долгая и напряжённая пауза.

Набуэль, наконец-то, осмелился и вновь побольше набрав в лёгкие воздуха продолжил:

– Любовь для меня оказалась превыше всего, государь. Теперь эта девушка… Она стала самой знаменитой в Ойкумене поэтессой. И она… она стала моей супругой…Единственной.

   Кей-Кавус уже с явным любопытством посмотрел на Красавчика. Бактрийский царь не часто слышал, чтобы кто-то любовь мог поставить выше всего на свете, и не стеснялся в этом ещё и признаваться. После вновь наступившей некоторой паузы, Кей-Кавус продолжил:

– Восстание сводного брата Великого царя по сути уже подавлено, и сам Шамаш-шум-укин и его последователи сейчас удерживают только Вавилон и осаждены в нём ассирийской армией… Ты об этом знаешь?

– Мне это известно, государь.

– А ты бежал от гнева Великого царя на Дильмун…

   Князь вновь кивнул головой.

– Что было с тобой дальше? – взгляд Кей-Кавуса стал ещё более пристальным. – Расскажи мне всё как есть, и ничего от меня не утаивай.

– Дильмун я решил не оборонять, – продолжил своё повествование Набуэль, – и со своими сторонниками покинул этот остров и переправился в Элам, а потом оттуда уже… вынужденно перебрался в Арахосию…