Врата бога. Ашшур в гневе. Часть третья

– Я весь в внимании.

   Пророк предложил пройти к нему. Дом пророка тоже располагался поблизости, у самых стен бактрийской цитадели. Он был в три этажа и с обширным двором. Уже поднявшись на второй этаж, Заратустра предложил князю пройти до кресла и присесть, сославшись на то, что разговор у них будет долгий и обстоятельный.

   Набуэль подчинился.

   Пророк долго перебирал свои чётки, затем он начал издалека:

– Как вам в Бактрии? Вы обустроились?

– Да, святой отец.

– Вы всем довольны? Никто вас не притесняет?

– Нам в Бактрии хорошо, святой отец.

– Есть какие-нибудь просьбы?

– Нас всё устраивает!

– Ну, и прекрасно!

   Заратустра перестал перебирать чётки, прошёлся по комнате и подошёл к террасе. Внизу, во дворе, копошились его многочисленные рабы. Их было в доме пророка с три десятка. А ещё на него работало не меньше пяти сотен рабов и рабынь в трёх пригородных имениях. Но это было в порядке вещей. Институт рабства тогда никто не отвергал. И даже такие по своему мировоззрению прогрессивные люди, каким и являлся пророк Заратустра. Потому что рабство на самом деле было обычнейшим явлением, и иметь раба было для многих так же естественно, как и дышать чистым воздухом.

   Заратустра повернулся к гостю и продолжил:

– То, что сейчас ко мне прислушивается царь и весь его двор, и то, что в Бактрии я уже второй человек и всё больше людей поклоняются Ахура-Мазде и священному огню, так было, князь, не всегда… Ещё три десятилетия назад на меня неоднократно совершались покушения и только благодаря заступничеству Его, – и пророк поднял к небу глаза, – я не погиб. Но те, кто заблуждаются, и кто по-прежнему поклоняются тёмным силам, ложно объявляемыми богами, не оставляли попыток меня убить… И в итоге… – пророк с ожесточением потёр выступившую на лбу складку, резче обозначившую шрам, который прочертил его висок. – Да-а-а, и в итоге мне пришлось оставить свой отчий дом… Под покровом ночи, как тать, я покинул родину… Я думал, что покинул её уже навсегда! Я после этого долго скитался. Примерно так же, как и ты. Жил какое-то время в Арейи, потом в Согдиане, потом перебирался ещё в другие места, в страны, которые лежали к северу и западу от Бактрии, и которые были населены арийцами, мне пришлось доходить даже до Гирканского (Каспийского) моря, и нигде мне не удавалось надолго оставаться, потому что меня преследовали мои многочисленные враги… Они никак не хотели успокаиваться. И сколько же раз моя жизнь висела на волоске! Наверное, раз тридцать на меня покушались! Но вот Кей-Кавус призвал меня к себе. Он в тот момент только что вступил на трон. Ему было чуть больше двадцати и его положение было тогда непрочным, ведь он по сути стал случайно царём. И он очень нуждался в поддержке. Вот и принял я его предложение и рискнул вернуться в Бактры. Хочу признаться, что в то время я ещё не знал, что меня здесь ожидает… Кое-кто из моих сподвижников даже предупреждал, что я могу попасть в ловушку. Однако я решил довериться молодому царю. Он долго и терпеливо слушал меня, задавал много вопросов о моём учении, и в итоге… он проникся доверием к той истине, которую изрекает через меня Ахура-Мазда. Так с Бактрии вера в извечную борьбу Добра и Зла стала завоёвывать души как знатных, так и простых ариев. Теперь эту веру исповедуют во многих землях, вплоть до массагетских степей и непроходимых лесов Гандхары, но не все ещё прониклись этим правдивым учением… Даже здесь, в окрестностях Бактр, до сих пор сохраняются храмы богов-дэвов… И там против меня по-прежнему плетутся козни. Одним из таких зловредных почитателей дэвов и моим заклятым врагом является Арджман, верховный жрец Агни…Впрочем, он не один такой! Однако Арджман непримирим и наиболее опасен. Я много раз уже говорил с царём по поводу Арджмана, и предлагал его изгнать из Бактрии… То есть, поступить с брахманами точно так же, как они и их последователи поступали ранее со мной и с моими учениками. Но царь здесь проявляет излишнюю терпимость, не понимая, что вредит и себе в том числе. Хотя, я его нерешительность отчасти могу оправдать, ведь он опасается потерять поддержку тех своих подданных, которые ещё подвержены суевериям, оставшимся нам от прошлого. – И тут Заратустра оборвал свою речь и вновь вышел на террасу. Он кого-то поискал глазами и затем позвал.

Через некоторое время поднялся один из его приближённых. Это был наголо обритый бородатый бактриец. Он приблизился к пророку и в глубоком поклоне приветствовал его.

– Повтори, что ты мне утром сообщил! – обратился к своему человеку пророк.

   Тот с запинкой и негромко произнёс:

– Младший брат моей жены служит у брахмана Арджмана, и он по большому секрету предупредил своих родителей, чтобы они были осторожны, так как что-то нехорошее затевается в ближайшие дни.

– Говори чётче… и яснее, – нахмурился Заратустра. – Здесь все свои! Ничего не следует скрывать!

   Приближённый к пророку человек невольно заозирался и выдохнул: