Врата небесные

– Она пронзит их, – пылко уточнил Нимрод. – И доберется до самого неба. Тогда наконец я смогу проникнуть туда.

– Это будут в каком-то смысле ворота в небо?

– Врата небесные!

Кубаба с притворным восхищением покачала головой:

– А что там, наверху, Нимрод?

– Очень скоро я это узнаю.

– О Нимрод, Нимрод, Нимрод, я преклоняюсь перед тобой!

Она непрестанно повторяла его имя, чего обыкновенно избегала, предпочитая называть его «царем Бавеля» или «чудовищем».

– Работа идет успешно, не так ли?

– Да, весьма, – холодно ответил он.

– Весьма? – переспросила она, радуясь возможности снова и снова докучать ему.

– Весьма! – отрезал царь.

Этот разговор напомнил ему о цели его визита. Нимрод сделался еще любезнее:

– Как дела у обитателей Киша?

– Счастливый народ не имеет истории. Его старая царица никогда не обеспечит его подобной славой, в отличие от тебя; ты ведь делаешь это всякий раз, уходя в бой. Она же дает ему только покой и счастье.

Нимрод пристально взглянул на нее. Это замечание вызвано старческим слабоумием или коварством? Кубаба продолжала:

– Мы безмятежно жиреем.

– Сколько подданных насчитывается в твоем царстве?

– Двадцать тысяч. Неужто ты, кто так хорошо считает, этого не знал?

Нимрод снова задумался, уж не издевается ли она над ним. Он распрямился и хлопнул в ладоши:

– Настал момент, царица, поднести тебе самый необыкновенный из моих даров.

Слуга передал ему украшенную геометрическим рисунком керамическую амфору, и царь погладил ее своими огромными ладонями.

– Вино, прибывшее из далекой страны, – почти пропел он. – Лучшее.

– Как оно называется? – прокурлыкала царица.

– У него нет имени. Его производят в пограничной области.

– Так назовем его потусторонним вином.

И снова Нимрод напрягся: уж не имеет ли двойного смысла то, что изрекает царица? Со своей стороны, главный распорядитель нахмурился, чтобы призвать Кубабу быть сдержаннее.

Она втянула голову в плечи и потухшим голосом пробормотала:

– С удовольствием попробую.

Успокоенный, Нимрод улыбнулся, раскупорил амфору и потребовал чашу.

– Одну? – удивилась Кубаба. – Лучше две. Разве ты не выпьешь?

– Да, разумеется.

Слуга наполнил две чаши и подал их правителям. Кубаба приподняла свою.

– За благоденствие наших царств, Нимрод.

Нимрод ответил:

– За твое цветущее здоровье, Кубаба. – И проследил, как она сделала глоток.

– Изумительно, – прищелкнув языком, сказала она. – Действительно, очень яркое вино. Спрашивается, что придает ему этот превосходный вкус.

Нимрод улыбнулся. Она подняла свою чашу:

– Плевать на мою старую голову, я допью. Надо же от чего-то помереть. Умереть пьяной – какая удача!

– До чего ты забавная, Кубаба!

– Ты думаешь? – просюсюкала она, скосив глаза.

И залпом опустошила свою чашу.

В зале наступила тишина. В тревожном ожидании замерли все: как соратники Нимрода, так и люди Кубабы; догадываясь, что правительница проглотила какое-то смертоносное вещество, присутствующие ждали, когда яд начнет действовать.

Царица обвела зал глазами:

– Что такое? Почему вы уставились на меня и молчите? Я совершила какую-то глупость? – Она ощупала свою одежду и осмотрела ее: – Я заляпалась? Нет… Хуннува, дорогуша, что происходит?

Главный распорядитель неопределенно покачал головой:

– Ничего, повелительница.

– Однако у вас какие-то странные рожи. Особенно у тебя, Нимрод. С чего вдруг такой удивленный вид? Расслабься, вкуси этого дивного вина. Ну же.

Властным жестом царица заставила его поднести чашу к губам. Побледнев, Нимрод отказался. Поджидая первых признаков недомогания своей соперницы, он пытался выиграть время.

– Спасибо, но лучше бы нет.

– Но я настаиваю… Что? Неужели ты опасаешься какой-то беды от этого вина?

– Нет.

– Это объяснило бы ошалелое выражение твоего лица.

– Прости, я задумался.

– Это вино обладает лишь достоинствами, потому что подарил мне его ты. Выпей.

– Я не хочу пить.

Ее тон стал суровым, повелительным:

– Пей, иначе я заподозрю, что ты отравил это вино.

– Я не отравил его.

– Докажи это. Пей.

Державшая чашу рука Нимрода задрожала. Он тянул с ответом. Убежденный в том, что Кубаба вот-вот рухнет, царь тянул время и отчетливо осознавал, что это промедление выдает его. Царица язвительно усмехнулась:

– Твое поведение, Нимрод, похоже на признание.

– Кубаба, что ты вообразила?

– Усмири мое воображение. Успокой меня. Пусть один из твоих людей выпьет эту чашу.

Нимрод просветлел: Кубаба даровала ему необходимую отсрочку. Дрожащим голосом он бросил:

– Эстуним!

Один из его телохранителей сделал пять шагов вперед. Нимрод протянул ему чашу:

– Пей!

Эстуним заартачился. Гневный взгляд господина запретил ему сопротивляться, дав понять, что в любом случае, выпьет он или нет, смерти ему не миновать. Обливаясь потом, Эстуним схватил и осушил чашу. С последним глотком глаза его наполнились ужасом, он забился в судорогах, замычал и отбросил сосуд.

Затем упал и, схватившись руками за живот и задыхаясь, покатился по полу.

– Странно… – без всякого сочувствия проворчала царица. – Может, не привык к вину?