Врата судьбы. Занавес. Забытое убийство. Рассказы

— Это хорошо. А то прямо поговорить не с кем: у кого сердце, у кого давление. Заработались, вот в чем штука. Только и знают, что бегать кругами и всем подряд рассказывать, какие они деловые, важные да незаменимые. Вы, небось, такой же, а?

— Нет, — сказал Томми, — надеюсь, что нет. И я бы с огромным удовольствием отдохнул.

— Понимаю, — кивнул полковник Пайкэвей и, мощно затянувшись, выпустил табачный дым через ноздри. — Проблема в том, что отдохнуть вам никто не даст. Вот вы на днях были у Робинсона, да?

Томми согласился.

— Все крутится. Абсолютно не меняется с возрастом. Все такой же толстый и желтый. Разве что стал еще богаче. И, разумеется, все про всех знает. У кого есть деньги, разумеется. Что вас к нему привело, юноша?

— Видите ли, мы с женой переехали в новый дом и обнаружили там следы давней и очень таинственной истории. Ну, и один приятель подсказал мне, что мистер Робинсон может помочь с расследованием.

— Вы с женой? А, да! Что-то припоминаю. Лично я с ней не встречался, но слышал много хорошего. Кажется, она прекрасно проявила себя в деле — как их? — Икса и Игрека.

— Да-да.

— А теперь, значит, вы снова взялись за старое. Нашли себе как можно более подозрительный дом — и ну выяснять?

— Не совсем, — ответил Томми. — Купили мы его потому, что за старую квартиру постоянно поднимали арендную плату…

— Паршиво, — заметил полковник Пайкэвей. — Эти хозяева совсем обнаглели. Все им мало. В общем, вы переехали. Iffaut cultiver notre jardin[99], — продолжал полковник Пайкэвей. — Пытаюсь снова вспомнить французский. Мы же теперь в Общем рынке. Кстати, там тоже не все так просто. Закулисные дела, знаете ли. А с виду — тишь да гладь. Значит, вы переехали в «Ласточкино гнездо». Но почему именно туда — вот чего я не понимаю!

— Вообще-то дом называется «Лавры», — заметил Томми.

— Да, — согласился полковник Пайкэвей, — одно время они были в моде. В детстве, помню, у всех соседей садовые дорожки были обсажены лаврами. Считалось, что это красиво. Наверное, у вас там тоже лавры росли — вот имя и прилепилось. Верно?

— Возможно, — согласился Томми.

— «Ласточкино гнездо» — прежнее название, которое возвращает нас в далекое прошлое.

— Вы знаете этот дом, сэр?

— «Ласточкино гнездо», оно же «Лавры»? Нет. Но этот дом фигурировал кое в каких давних делах, связанных с тревожными для всех нас временами. — Полковник закурил очередную сигарету и откинулся в кресле. — Насколько я понял, к вам в руки попала кое-какая информация о Мэри Джордан. Точнее, о девушке, известной под этим именем. Во всяком случае, так мне сказал мистер Робинсон. — Хотите взглянуть на нее? Подойдите к каминной полке. Там слева.

Томми встал, подошел к камину и снял с полки фотографию в рамке. Это был старомодный снимок, изображающий девушку в красивой шляпке, подносящую к лицу букет роз — ту самую, которую они с Таппенс видели в альбоме покойной миссис Хендерсон.

— По нынешним меркам не сказать, чтобы красавица, верно? — заметил полковник Пайкэвей. — А мне она всегда нравилась. Не повезло ей. Умерла молодой. При весьма трагических обстоятельствах.

— Я ведь ничего толком о ней и не знаю, — сказал Томми.

— Естественно, — согласился полковник Пайкэвей. — А кто сейчас хоть что-нибудь знает?

— В округе она считалась немецкой шпионкой, — продолжал Томми. — Мистер Робинсон сказал мне, что это не так.

— Конечно, не так. Она работала на нас, и неплохо, надо сказать, работала. Но кто-то ее раскусил.

— И случилось это, когда в «Лаврах» жили люди по фамилии Паркинсон? — уточнил Томми.

— Возможно. Очень даже возможно. Всех подробностей я не знаю… специально этим делом не занимался… Но теперь, похоже, его ворошат по новой. Похоже, надеются с его помощью решить какие-нибудь сегодняшние проблемы. От проблем, молодой человек, никуда не денешься. Они есть всюду и всегда. Да. Вернитесь на сто лет назад — проблемы! Еще на сто? Опять проблемы. А залезьте во времена крестовых походов… Вообще сплошные проблемы! То нужно спасать Иерусалим, то восстания по всей стране. Какой-то Уот Тайлер[100] выискался… То одно, то другое, но всегда проблемы, — полковник раздраженно раздавил окурок в пепельнице, стоящей на толстенном справочнике.

— Вы хотите сказать, сейчас возникла очередная проблема?

— Ну, разумеется. Я же говорю, они есть всегда.

— И какая?

— А вот этого я не знаю, — ответил полковник Пайкэвей. — Но ко мне приходят и задают вопросы, а поскольку я знаю далеко не все, приходится выяснять остальное, восстанавливать события давно забытого прошлого и стараться представить, кто за всем этим мог стоять и кому нужно было все сохранить в тайне. В свое время вы с женой славно поработали. А сейчас решили вспомнить старое?

— Даже не знаю, — выдавил Томми. — Если… Выдумаете, мы действительно еще на что-то способны? Все-таки годы…

— Ну, на мой взгляд, здоровье у вас получше, чем у многих ваших сверстников. Да вы еще молодым фору дадите. А у вашей жены так просто нюх на подобного рода дела. Она прирожденная ищейка!

Томми не сдержал улыбки.