Врата Тагмета

   Ему потребовалось какое-то время, чтобы исправить ситуацию. А когда он снова поднял глаза, то увидел, что торны беспокойно шевелятся. Хвост за хвостом начали вздёргиваться вверх и вниз полились жидкие отходы. Их всадники выглядели едва ли более довольными жизнью, но у них не было столь удобного способа облегчиться. А затем Киндри увидел, что брусчатка Речной Дороги разваливается на части и погружается в грязь по мере того, как разжижалась земля под копытами торнов.

   Пальчики близнецов в его хватке дрожали. Каким-то образом, они устроили это . . . с его помощью?

   Очищение, Киндри вспомнился старый целитель, рассказывающий ему об этом, с эдакой самодовольной улыбкой старшего, передающего божественную мудрость молодому, у которого, вероятно, не хватит мозгов, чтобы извлечь из сказанного выгоду. Хорошо для тела, как и для души.

   Предводительница рандиров с хриплым криком пришпорила лошадь, вырываясь из хватки размокшей земли, и ринулась на Миру. Кобыла легко увернулась. Она и её всадник, похоже, были свободны от воздействия всеобщего бедствия, что было только лишь к счастью, когда торн с пугающей скоростью развернулся и снова бросился на них, оскалив клыки. И влетел в поднявшееся с кобылы облако бабочек драгоценная челюсть. Ослеплённый и обезумевший, торн загарцевал через примыкающий к дороге луг, сбросив в процессе свою всадницу.

   Остальные увязли по шеи в том, что быстро превращалось в трепещущую навозную кучу (или выгребную яму).

   - "Ну и ну," - протянул за спиной Киндри хриплый голос, - "подобное . . . не так-то часто увидишь."

   За ним стояла, опираясь на свой подкованный железом посох, певица-мерлонг Зола, пока остальные летописцы и летописцы, все бывшие рандоны, запыхавшись, отдувались за ней.

   - "Вам лучше отправляться . . . в обитель," - сказала Зола. - "А мы, кажется . . . всё ещё нужны здесь."

   - "Возьмите меня с собой!" - закричал Луф. Он, похоже, стоял на своём седле, его бедная почтовая лошадь под ним полностью утонула.

   Рандирок склонил к нему голову. - "Нет," - сказал он с проблеском улыбки. - "Ты воняешь."

VI

   - "ЗОЛА УГРОЖАЕТ сложить обо всём этом песню," - заметила Кирен, вновь наполняя вином бокал Киндри. Она рассмеялась его вконец перепуганной гримасе. - "Она просто шутит. Вероятно."

   Они разделяли поздний ужин в её личных покоях в Горе Албан. Потребовалось какое-то время и значительная дискуссия (всё - громко вслух, чтобы их слышали) на тему того, следует ли спасать незваных рандиров, или просто оставить их вариться в собственных экскрементах. Затем потребовалось ещё больше времени, чтобы их вытащить. Торны бились как демоны и терроризировали тяговых лошадей, которых пригнали, чтобы вытащить их из навоза, пусть и рискуя их при этом удушить. Между тем, верховая зверюга предводительницы рандиров сбежала в холмы, предвещая будущие неприятности. Отношения между Яранами и Рандирами, скорее всего, не будут какое-то время особо . . . э-э . . . душистыми, как заметила Зола, хотя она, вероятно, была здесь единственной, кто не страдал от вони.

   Пока что, это была довольно колючая трапеза.

   - "Так ты снова сбежал?" - осведомилась Кирен, услышав про его стремительное отбытие из Готрегора. Однако, когда он поспешил выложить всю историю целиком, её весьма заинтриговал случай мастера-пекаря и методика, благодаря которой Киндри выяснил, каким образом сенной кашель так быстро распространяется по крепости.

   - "Мне ещё никогда не приходило на ум, что физическую оболочку можно так сильно менять манипуляциями с душой," - задумчиво сказала она по поводу первого. - "Это даёт целый набор интересных возможностей. Хотя, если бы ты объяснил всё это Рябине, то, думаю, она бы смогла повторить твои аргументы Торисену. Однако, ты и сам понимаешь, почему он расстроен. `Ты его убиваешь!' Подобное было едва ли тактично, учитывая его душевное состояние."

   - "Знаю," - сказал Киндри с раздражением. - "Я тогда также был немного расстроен."

   - "Вот уж, не сомневаюсь."

   Она отставила в сторону кувшин и вернулась на своё место напротив него, через обеденный стол. Свет свечей отбрасывал длинные тени под её изящные, серые глаза и высокие скулы. Он задумался, не лишилась ли она также сна, и если да, то почему.

   - "А что до сенного кашля," - продолжала она, - "То я верю, что уже читала подобные предположения в местных манускриптах о способах передачи лёгочных хворей среди ратиллиенцев. Думаю, Индекс также наверняка что-нибудь об этом знает."

   - "Индекс, может, и летописец, но не целитель."

   - "Я этого никогда и не говорила. Однако, его поле деятельности - целебные травы, по крайней мере, когда он не пытается выудить знания о мерикитской жизни из твоей кузины Джейм. Но даже при этом, он не излечивает тело через душу. Как и наши хирурги. Вот почему твоё искусство ценится больше, чем их."