Врата вечности

Фергюс, догадавшись, что задумал внук, закричал:

— Не надо, Альф! Пусть уходит!

Но юноша впервые в своей жизни ослушался деда и не остановился.

Однако Альф не преодолел и половины расстояния до пещеры, когда Филипп поднялся с земли и метнул ему в спину свой нож.

За мгновение до этого Фергюс, подняв трость, шагнул к рарогу. Эльф не успел опустить свое страшное оружие на голову Филиппа, но он заслонил собой внука. И нож вонзился ему в сердце.

Все дальнейшее произошло почти одновременно. Эльф вскрикнул и упал на землю. Альф, услышав страдальческий возглас деда, обернулся. Джеррик сделал последний шаг и скрылся в голубой дымке, окутавшей пещеру. А Филипп, яростно взревев, стремительно бросился на юношу, чтобы вонзить свои клыки в его горло.

Но гнев подвел рарога. В последнее мгновение он споткнулся о камень, попавший под ноги, и начал падать, вытянув вперед руки. Альф перехватил его и приемом, который ему особенно хорошо удавался во время игры в регби, перебросил рарога через себя. Филипп, описав в воздухе дугу, врезался в скалу.

Удар был страшным. Кровь хлынула из разбитой головы Филиппа и, залив глаза, ослепила его. Пытаясь удержаться на ногах, он взмахнул рукой, и его пальцы сомкнулись на золотом диске. Еще одно неловкое движение — и диск, вырванный из гнезда, оказался в руке Филиппа. А врата, из которых вынули ключ, начали закрываться.

Филипп, замерший в неловкой позе на пороге пещеры, не видел этого. И даже не сделал попытки избежать смертельной опасности. Многотонный камень, встав на прежнее место, попросту раздавил его. Череп рарога с громким хрустом разлетелся на куски, словно попав под многотонный пресс. Мозги и кровь обрызгали черные камни.

Голубое сияние померкло, как только скала закрыла вход в пещеру. Золотой диск, который Филипп так и не выпустил из рук, остался по ту сторону каменной двери. Отныне врата в горе Хай-Марка было невозможно открыть.

Но Альф не думал об этом. Он бросился на колени перед дедом и осторожно приподнял его голову. Веки Фергюса дрогнули. Он все еще был жив.

Альф обрадованно вскрикнул и взял нож за рукоять, намереваясь вытащить его из груди деда. Но Фергюс прошептал:

— Не трогай!

— Что делать? — закричал Альф. — Скажи мне! Ты же всегда все знаешь!

Фергюс продолжал что-то шептать, и Альф склонился к нему, чтобы услышать.

— Вернись в Пуно, к Оливии, — отрывисто произносил Фергюс. — Береги ее… Она будет хорошей… Машина… Здесь, недалеко…

Он уже начинал бредить. А затем потерял сознание.

Альф поднял деда на руки. Он шагал осторожно, боясь оступиться.

В стремительно опускавшихся на землю сумерках гора Хай-Марка мрачным призраком возвышалась за спиной юноши. Неожиданно небо над ней расцвело фейерверком из множества разноцветных огненных шаров. Хаотически перемещаясь, они создавали сложные геометрические фигуры и рисунки, которые вскоре распадались, как будто чья-то невидимая рука что-то писала на небесах и стирала эти послания, чтобы написать новые. Но старания были напрасны, никто не мог прочитать их. Единственный свидетель, Альф ни разу не оглянулся. И постепенно шары поблекли, а затем исчезли. Небеса над горой Хай-Марка стали почти черными, изредка их освещали бесшумные вспышки голубых молний, после которых ночь становилась еще более непроглядной.

Юноше не пришлось пройти весь путь до города. Через несколько сотен метров он наткнулся на джип, который Фергюс оставил на склоне горы, не вынув ключа из замка зажигания. Альф опустил деда на заднее сиденье и сел за руль. Машину он вел так же осмотрительно, как до этого шагал. Вскоре показалась окраина Пуно. Альф хорошо запомнил дом, куда их привели с Оливией, а затем насильно разлучили. И быстро нашел его.

Вопреки его опасениям, рарогов в доме не оказалось. Но Оливия была не одна. Вместе с ней в комнате находилась незнакомая тонкая и гибкая, как тростник, девушка с зелеными волосами. Увидев Альфа с Фергюсом на руках, Оливия громко вскрикнула. И сразу же за спиной юноши появились несколько аяуаска, которых Акема оставил охранять дом и девушек, ожидающих возвращения эльфа. Но девушка что-то повелительно произнесла, и они так же мгновенно и бесшумно исчезли. Затем она помогла юноше опустить Фергюса на кровать, стоявшую в углу комнаты.

— Ты Альф, я знаю, — сказала она. — А я Харуми. Я друг Фергюса. И Оливии.

Оливия кивнула, благодарной вымученной улыбкой подтверждая слова Харуми.

— Это хорошо, — ответил Альф. — Мы в чужой стране. Нам очень нужна дружеская помощь, Харуми.

— У Фергюса нож в груди. Он жив?

— Сердце еще бьется.

Альф увидел, что Харуми невольно потянулась к ножу. Удерживая ее руку, он сказал:

— Нельзя! Он сразу умрет.

Услышав это, Оливия заплакала. И Харуми тоже. Сквозь слезы они обе растерянно смотрели на Альфа, словно ожидая, что он примет какое-то решения, которое их успокоит.

— Деду нужен врач, а также безопасное место, — сказал он задумчиво. — Единственного врача, которому доверяет дед, зовут Джейкоб Джейсон. Но он живет в Лондоне.