Вредная девчонка – староста

Элизабет слушала и ушам своим не верила. Надо же, Мартин набрался храбрости, чтобы признаться перед всеми. Теперь Джулиан оправдан. Она посмотрела на Мартина, и вдруг ей стало его жалко.

«Он так хотел понравиться всем, а у него никак не получалось, – подумала она. – А ведь теперь после этого признания все будут его ещё больше недолюбливать. И всё-таки он поступил мужественно».

Уильям и Рита обсуждали ситуацию. И другие старосты тоже. Как теперь поступить? Элизабет вдруг вспомнила то, что прочитала в гроссбухе накануне ночью. Она встала.

– Уильям! Рита! Я понимаю, почему Мартин так себя вёл. Это его не оправдывает, но всё-таки он не из вредности, у него была причина. Это не просто кража.

– Что ты имеешь в виду, Элизабет? – удивлённо спросил Уильям. – Воровство – всегда воровство.

– Знаю, – сказала Элизабет. – Но случай Мартина – особенный. Он брал вещи и сразу их раздавал. Ничего не оставлял себе.

– Да, это так, – подтвердила Розмари. Преодолев свою стеснительность, она встала рядом с Элизабет. – Он всякий раз помогал мне, когда у меня пропадали деньги. И конфеты мне тоже давал. Он ничего не припрятывал.

– Уильям, в гроссбухе, в журнале, что лежит перед тобой на столе, описан похожий случай, – поспешила добавить Элизабет. – Я ломала голову, отчего Мартин такой странный: и добрый, и недобрый одновременно, скупой и щедрый – так странно в нём всё перемешано, – а там написано про одну девочку, которая была точь-в-точь такой же.

– Где? – спросил Уильям, раскрывая книгу.

Элизабет подошла и, склонившись над столом, стала листать журнал. Наконец она нашла нужное место.

– Вот здесь! – указала она.

– Как ты об этом узнала? – спросила Рита.

– Мартин мне всё рассказал. И я страшно рассердилась, – призналась Элизабет. – Но в то же время это меня озадачило. Вот мне и захотелось посмотреть, нет ли в книге похожего случая. И я его нашла.

Уильям прочёл запись и передал Рите. Председатели стали обсуждать, как поступить. Элизабет вернулась на своё место. На Мартине лица не было, он уже пожалел, что рассказал обо всём. Теперь все на него смотрели, и от этого ему было только хуже.

Когда Уильям снова заговорил, все притихли и внимательно его слушали.

– Воровство – это плохо. Всегда. Люди поступают так по разным причинам: из жадности, зависти, нечестности. Всё это плохие причины. Но у Мартина причина другая. Он хотел так купить дружбу. Хотел купить любовь и восхищение других. – Уильям сделал паузу. – Он брал чужое, чтобы потом кому-нибудь отдать. Вероятно, он считал, что раз делиться хорошо, то и брать у других не зазорно. Но раздавал-то он то, что ему не принадлежало. Значит, это всё равно было воровство.

У Мартина по щеке скатилась слеза.

– Я хочу уйти из Уайтлифа, – сказал он тихо, не вставая с места. – От меня тут всё равно никакой пользы. Да и нигде и никогда от меня проку не было.

– Ты не можешь вот так взять и сбежать, – возразил Уильям. – И какой смысл бежать от самого себя? У тебя достаточно смелости, иначе бы ты не признался сейчас в том, что делал. Все мы совершаем ошибки, и у каждого из нас есть недостатки, но важно, чтобы в нас проснулась совесть и заставила всё исправить. У тебя были причины поступать так, но теперь ты убедился, что это было глупо, и понял, что поступал плохо. Значит, этому – конец.

– Что ты имеешь в виду, когда говоришь: этому – конец? – удивился Мартин.

– Конец твоей глупой привычке брать то, что тебе не принадлежит, чтобы купить дружбу, – сказал Уильям. – Ты сам отлично знаешь, что дружбу купить нельзя. Тебя любят за то, какой ты, а не за то, что ты можешь дать. Так что раз причины твоего дурного поведения больше нет, то и поведение должно измениться, верно? Ты ведь больше не будешь так поступать?

– Думаю, что нет, – ответил Мартин и немножко расправил плечи. – Я виноват, и мне очень стыдно. Я попробую исправиться.

– Хорошо, – сказал Уильям. – Зайди ко мне сегодня вечером, мы всё обсудим. Ты должен каждую неделю возвращать те деньги, что брал у детей, и купи конфеты, чтобы вернуть. Так будет справедливо.

– Да. Я так и сделаю, – пообещал Мартин.

– Мы дадим Мартину шанс исправиться и не будем на него злиться, – вдруг поддержала Уильяма Элизабет. Она всегда старалась прийти на помощь. Как ей не нравился Мартин, но теперь ей хотелось помочь ему. Что-то особенное было в Уайтлифе, что заставляло учеников меняться к лучшему.

– Мне кажется, – медленно сказала Рита своим чётким голосом, – что Элизабет, перестав быть старостой, гораздо больше теперь на неё похожа. – И она улыбнулась.

Все дружно рассмеялись. Элизабет тоже улыбнулась.

«Рита права, – подумала она с удивлением, – я веду себя сейчас гораздо умнее. У меня всё наоборот!»

Наконец собрание закончилось.

Мартин подошёл к Джулиану.

– Прости, – пробормотал он, не поднимая глаз.

– Посмотри на меня, – приказал Джулиан. – Не прячь глаза! Посмотри на меня и попроси прощения нормально.

Мартин поднял голову и робко посмотрел на Джулиана, ожидая увидеть презрение и злобу в его глазах. Но встретил лишь дружеский приветливый взгляд. И тогда он решительно произнёс: