Вредная волшебная палочка

– Да, – улыбнулась Серафима, и теперь на ее лице была не дежурно-вежливая, а совершенно искренняя, радостная улыбка, – она часто приезжала к Монтини. Помню вас крохотной, смешной девочкой. Так выросли. Ох, простите. Идиотское замечание. Вот я в своем далеком детстве терпеть не могла, когда подружки мамы хватали меня, тискали, целовали и приговаривали: «Уси-пуси, какие мы большие».

Я рассмеялась.

– Я испытывала похожие чувства в подростковом возрасте, но давно стала взрослой и спокойно реагирую на слова о том, что более не являюсь малышкой. Замечания о возрасте перестали меня задевать.

Серафима усмехнулась.

– Все впереди. Лет в сорок пять, когда некая девица годков этак семнадцати из-за своей глупости и дурного воспитания произнесет при тебе: «Сорокалетние старухи совершенно не умеют одеваться», – ты испытаешь желание наподдать хамке. Деточка, что на самом деле привело тебя ко мне? Говори откровенно!

Послышался стук, я повернула голову и увидела, что на подоконнике появились некогда белые, а сейчас серо-грязные кроссовки.

– Катя! – возмутилась хозяйка. – Ты что творишь? Совесть у тебя есть?

В окне показалась девочка лет тринадцати.

– А у тебя, бабка, совесть есть?

Лицо Кругловой покрылось красными пятнами.

– Убери обувь. Потом побеседуем.

– О чем? – с вызовом осведомилась девочка. – Отвечать не надо, я прекрасно знаю, что сейчас услышу: «Екатерина, как ты могла припереть грязные кроссы и плюхнуть их на подоконник, да еще в присутствии чужой бабы?»

Щеки Серафимы посерели.

– Катя! Ты…

– Специально при посторонней это сделала, – с вызовом заявила девочка. – Пусть все знают! У твоей внучки нет хороших вещей, донашивает старье…

– Ботинки целые, тебе по размеру, – почему-то начала оправдываться бабушка, – если их помыть, они выглядят как новые.

– Ты ничего не понимаешь в моде, – закричала маленькая нахалка. – Бабка, которая на голове носит сарай с начесом, не может рассуждать, блин, про фэшн. Да такие говнодавы сто лет никому не нужны.

Серафима вздохнула.

– Катя, дай нам поговорить. Хорошо, купим тебе новые ботинки.

Но девочка не собиралась отступать.

– Ботинки! Ха! Это у тебя валенки с галошами. А я ношу кроссы! Она мне купит! Что? Дерьмо! Где? В дыре на станции! Вся школа ходит в Валентино, Диоре со стразами, одна я нищая оборванка.

– Очень хорошие кроссовки, – сказала я, – на мои похожи, посмотри в прихожей.

Лицо девочки исказила злая гримаса.

– Я не сплю, как некоторые, с богатыми папиками за подарки. Не дура я! То, что у вас, все журналы рекламируют. А у меня дерьмо, типа фейк! Через пару лет я смогу тоже найти себе старичка и тоже кому-нибудь скажу: «Твои лоховские прямо как мои от Гуччи». Бабка мне три дня назад сказала: «Донашивай, что есть, денег нет». А сегодня стиралку привезли. На внучку ей деньги потратить жалко, а на машинку нет? Постирать руками можно. А мне босой ходить?

Серафима Николаевна сделала глубокий вдох, но промолчала.

– Если есть какие-то лапти, ты уже обута, – ответила я, – и тебе придется ждать долго папика, да и богатого дедушку можно не найти. Иди работать.

– Ха! Куда меня возьмут! – скривилась хамка.

Я вынула из сумки визитку, подошла к окну и протянула крикунье карточку:

– Позвони вечером. Если бабушка разрешит тебе каждый день ездить в Москву, то я устрою тебя к нам. Заработаешь сама деньги, потратишь на что хочешь. В «Баке» день начинается в девять.

Катя схватила кроссовки и исчезла. Серафима закрыла лицо ладонью.

– Боже, как стыдно.

Я начала ее утешать:

– Многие подростки так себя ведут. Наверное, в школе у нее не самая благополучная обстановка, там вес в коллективе зависит от бренда шмоток.

– Внучка учится в моем интернате, – пояснила Серафима, – у нас никто не хвастается одеждой.

– Учитывая специфику заведения, ребятам, наверное, привозят наряды из-за границы, – вздохнула я.

– Это да, – кивнула директор, – но никто ими не кичится.

Я развела руками.

– Дети, которые одеты, как картинки из модных журналов, чаще всего не завидуют тем, кто имеет подобные наряды. Но если все в твоем классе…

– Не все, – возразила Серафима. – Есть девочки, которых я взяла бесплатно по своей благотворительной программе, они ходят в дешевеньких платьях, но счастливы, пользуются любовью одноклассников. Завистью переполнена одна Катя. Сама я виновата! Разбаловала ее в детстве, игрушками завалила, одевала, как принцессу, вот и вырос цветочек. Извини еще раз. А теперь объясни, зачем я тебе понадобилась?

– Вы определенно знаете про пожар в цыганской деревне… – начала я.

– Естественно, – согласилась собеседница, – все местные в курсе. Жуткая история. Но справедливости ради замечу: таборные сами беду спровоцировали. К ним сразу отнеслись настороженно. Давай откровенно, репутация у цыган не из лучших. Они постоянно у нас на станции толкались: «Золотце, дай погадаю», а их дети мастера по вытаскиванию кошельков. Ты захочешь, чтобы в соседней квартире поселилась большая семья ромал с кучей детей, бабушками, тетями, дядями? А? Отвечай честно?