Времена

Макс Шёнфельд торопился поспеть за братом Мартином. Пропагандой, будто евреи необходимы Рейху как строители на оккупированных территориях, его уже не обмануть. У него есть разрешение на въезд в Соединённые штаты и гарантия судоходной компании. Загружается мебельный фургон. Отправление в сентябре 1939 года. Но необходимо оплатить 1000 рейхсмарок за эмиграцию и 1400 за транспортировку и хранение, причём в иностранной валюте. Это для него возможно только после продажи недвижимости. Наконец находится единственный покупатель, торговец тряпьём, активный участник разгрома синагоги, Карл Гёман. Но покупатель хитрит и требует отремонтировать крышу конюшни, чтобы сбавить и без того низкую цену. Время катастрофически тает, и корабль уходит без семьи Шёнфельд. Из-за нападения Германии на Польшу и начала войны ждать следующего корабля бесполезно. Им ещё разрешают жить в трёх комнатах их бывшего дома, что обусловлено контрактом, но через три месяца они и их семнадцатилетняя дочь должны покинуть жильё. Дом должен быть «обезевреен». Теперь Шёнфельды размещены в «еврейском» доме торговца скотом Лёвенштайна в Штайнбергене с его четырьмя домочадцами, доме, основательно пострадавшем от ноябрьского погрома. Власти утрамбовывают этот «еврейский» дом ещё двумя еврейскими семьями: семьёй Зондермана с женой и семьёй вдовы Берты Дублон с двумя дочерьми. Некоторые окна всё ещё разбиты, другие заколочены, в доме неуютно и холодно.

Вскоре семью Шёнфельд и Берту Дублон предупреждают о предстоящей эвакуации на восток. Они должны заполнить декларацию имущества на восьми страницах. Для этого даётся два дня. Разрешается взять с собой 50 килограмм ручной клади. Список включал матрасы, шерстяные одеяла, обогреватели для жилья, инструменты, кастрюли и средства для мытья посуды. Этот перечень создавал впечатление заботливого участия властей об устройстве на новом месте. В действительности люди больше никогда не видели своих отдельно загруженных вещей. Что касается денег и ценностей, их необходимо было немедленно сдать. (Относительно золотых зубов – вырвут потом).

В сопровождении двух полицейских Макс Шёнфельд с женой Фридой и дочерью Лидией идут к остановке Штайнбергер железной дороги Ринтельн-Штадтхаген и далее едут через Бад Айльзен в Бюккебург.

Вайсману показали копию архивного документа о депортированных 13 декабря 1941 г. В нём чётко обозначены номер, фамилия и имя, дата и место рождения, последний адрес, откуда вытребован депортируемый. Соответственно под номерами 381, 382, 383, 384, 385 стояли имена Берты Дублон, урождённой Леезер, её дочери Лоры Дублон, Фриды Шёнфельд, урождённой Херцберг, Лидии Шёнфельд и Макса Шёнфельда. Последнее место проживания перед депортацией – Штайнберген, Дорфштрассе 56. Всё указано по-немецки основательно.

Теперь настала очередь непосредственных партнёров Симона Кона: семей Элиаса Лиона и Бендикса Штерна. Эти пока живут в еврейском общинном центре и вынуждены освободить свои жилища ариям. Чтобы легче было наблюдать за их перемещениями, отобрав паспорта, им вручают лоскутки ткани со звездой Давида. Однако этого мало. Чтобы облегчить сбор разбросанных по стране евреев, предписано концентрировать их пребывание по первому месту жительства. Поэтому дочери Элиаса Рут и Эдит, которые работали во Франкфурте-на-Майне в израилитской больнице на Гагернштрассе 36, обязаны приехать в Обернкирхен и зарегистрироваться для дальнейших акций. После этого молодые женщины возвращаются на рабочую неделю уже в Ганновер, в местную израилитскую больницу. Впрочем, эта больница также превращена в «еврейский дом». Но там ещё продолжают лечить.

Между тем гестапо требует от районных администраторов пронумеровать тех людей, которые должны быть эвакуированы и перемещены на восток.

Когда Макс Шёнфельд попрощался перед депортацией с земляками, все десять обитателей, оставшихся в «еврейском доме» на Штруллштрасе 84, пребывали ещё в полном неведении о своей дальнейшей судьбе. В январе 1942 года они получают уведомление о дате отъезда. Окружной администратор вызывает Рут и Эдит Лион из Ганновера в Обернкирхен. Но что-то не срабатывает в отлаженном механизме. Германия ведёт войну против СССР. Эвакуация, как именуют депортацию нацисты, откладывается. Накопительные мощности концентрационных лагерей на востоке пока исчерпаны. Эдит и Рут возвращают в больницу Ганновера-Нордштадта, и они должны находиться там постоянно, чтобы приехать в Обернкирхен по первому вызову.

В семье Штернов драма. Готовится мюнстерский траспорт из административных районов Ганновера и Хильдесхайма для перевозки более 1 000 евреев в оккупированную Польшу. Среди прочих депортируемых вдова Роза Штайнберг, урожденная Штерн. Она готовится, собирает чемоданы. С сестрой Бенно в транспорт, запланированный на 28 марта 1942 года, отрывают от родителей тринадцатилетнюю черноглазую обаятельную дочь Ханнелору.