Времена Амирана (СИ)

Принципию можно было не спрашивать. Тут все было ясно и без слов. Вон как смотрит!

Бенедикт посмотрел на Пафнутия и поманил его пальцем. Тот подошел поближе.

— Ладно, — сказал Бенедикт, — давай. Значит, тогда так: сейчас я дам тебе человек так трех в сопровождение и вы едете туда, к тебе, в эту твою аптеку, где у тебя все эти… Там берешь, что нужно — и сюда. Здесь тебе удобно будет? — жестом Бенедикт показал, что имеет в виду все тот же вестибюль, в котором они находились, — или перенести покойника в другое место?

— Здесь будет хорошо. Просторно. Люди отойдут подальше…

— Не помешают? Или прогнать?

— Зачем? Пусть смотрят.

Пусть будет больше зрителей, решил Пафнутий. Пусть все знают… Пусть убедятся!.. В том, что все получится так, как надо, он не сомневался. Пусть!.. Пусть сам он еще ни разу не делал этого. Пафнутий верил в учителя.

***

Что уж там говорить про Бенедикта, если даже Шварцебаппер, гораздо более молодой, сильный и здоровый, устал. Этот длинный день, сменившийся не менее длинной и беспокойной ночью, утомил даже его. Его, которого приближенные прозвали Железным Дровосеком за способность одним взмахом меча перерубать стволы молодых березок. Даже его сейчас сильно клонило ко сну.

Он ушел к себе, поняв, что Геркуланию каюк. Чего еще было ждать? Он собрал своих и они всей толпой, но тихо, покинули этот балаган, не дожидаясь, пока опустят занавес и актеры выйдут на поклоны. Сейчас он, сидя в одном белье на разобранной постели, потреблял из дорожного серебряного кубка порцию густого ароматного ганзельского. Для хорошего сна — самое то!..

Вдруг в дверь опочивальни постучали.

***

Как и Куртифляс Сердеция, отвоевав-таки свое законное место в первых рядах, слышала все. Но, в отличие от того же Куртифляса, отнеслась к услышанному гораздо серьезнее. Живя в маленькой, зеленой и красивой, но традиционно отсталой Ледерландии, она не могла не проникнуться духом тех верований, что испокон века бытовали среди народа этой страны. Причем превосходно уживаясь с догматами официальной религии и науки.

Колдовство в Ледерландии было не атрибутом сказочных сюжетов, а вполне обыденным явлением, с которым приходилось сталкиваться, и, соответственно, считаться. При возведении водяных мельниц надо было учитывать интересы местного водяного. Леший вполне мог вмешаться в процесс заготовки древесины, а общение с домовым было столь же обыденно, как общение с прочей прислугой.

Про такое чудо, как воскрешение мертвых, правда, слышать не приходилось. Ну, так и что? Это же не значит, что это не возможно в принципе. И если этот тип, неизвестно откуда свалившийся на ее голову, и правда сумеет сделать то, что обещает, — а почему бы и нет? — то все планы Сердеции о воцарении в Эрогенском королевстве идут прахом. А она уже почти поверила в это. Конечно, Эрогения не Амиран, но по сравнению с Ледерландией это было куда предпочтительней.

Так что, — решила Сердеция, — никакого воскрешения быть не должно. Что за глупости, в самом деле! Умер, так умер!.. Мир его праху, и все такое… А поскольку ждать милостей от природы было совсем не в характере королевы Ледерландии, то эту проблему она должна ликвидировать сама. Желательно вместе с тем, кто ее создал. Решив вопросы стратегии, Сердеция задумалась о тактике.

***

После горячего и продолжительного поцелуя досада на лице Шварцебаппера сменилась явно прочитывемой радостной готовностью к дальнейшим действиям. Но они-то, как раз, в планы Сердеции и не входили. Возможно, потом…

— Подожди, дорогой, — сказала она, обращаясь к любовнику, — у меня к тебе просьба.

Реакция была вполне ожидаемой.

— Все, что угодно! Только прикажи!

— Понимаешь, там сейчас к моему отцу проник какой-то мошенник, выдающий себя за мага. В любом другом случае его и на порог бы не пустили, а тут этот подлец решил воспользоваться ситуацией и предлагает не больше, не меньше, как воскресить несчастного Геркулания.

— Ого! Ничего себе! — Отозвался Шварцебаппер, по-прежнему не отпуская Сердецию со своих коленей и продолжая ласкать ее грудь. Правда, после ее слов ласки эти стали менее настойчивы. Новость заинтересовала его и заставила отвлечься.

— Сейчас отец собрался отправить его в сопровождении солдат куда-то в город, туда, где он хранит реквизит для своих фокусов. Потом он должен, когда вернется, проделать тут свои мошеннические манипуляции. Ты понимаешь, дорогой, что он замыслил?

Она внимательно и строго глянула в глаза Шварцебаппера. Тот, естественно, не понимал.

— Ну, воскресит он Геркулания, и что?.. Значит свадьба все-таки состоится. Ну вот и здорово, а то что же мы тут…

— Да нет же!.. — С досадой в голосе воскликнула Сердеция. — Какое может быть воскрешение?! Это только Принципия могла поверить в эти бредни. Но она еще мала, глупа и влюблена вдобавок.

— Значит, ты думаешь, что у него ничего не получится?