Времена Амирана (СИ)

Везли малазинское и в Миранду. И часть этого привезенного неизбежно оседала в обширных подземельях царского дворца. Опять же, привозилось больше, чем выпивалось, и винные подвалы все расширялись и расширялись. Но вот однажды, один из предков Бенедикта, царь Самуил, мужчина по натуре мрачный и сильно верующий, решил в порядке общего знакомства навестить эту самую Малазию. Путь туда был нелегок. Он устал, простудился, запылился, и настроение его от всего этого стало еще хуже, чем обычно. И вот, спустившись с заснеженных перевалов в солнечную, зеленую долину, обнаружил он там людей, бесконечно далеких от тех дум и забот, что столь мучительно и бесплодно одолевали его самого. Эти легкомысленные, беспричинно веселые и всегда под хмельком люди неприятно удивили и расстроили Самуила.

Нет, — решил он, — так не годится! Все люди, как люди, а эти, прям, как я не знаю, кто!.. У всех проблемы, у всех заботы — вон, говорят, народ стонет от тягот. А эти?.. Или они не мои подданные? Или вообще, и какого хрена?!.

Налицо была явная несправедливость, и с этим надо было что-то делать.

— Да пьют они, собаки! — Подсказали Самуилу близкие к трону умные люди. — Вина у них — хоть залейся! Вот они и того… Плевать хотели.

— Пить вредно! — Изрек Самуил в неизреченной мудрости своей.

— Вино — яд! — Поддержали его умные люди, которых всегда много у подножия любого трона.

В общем, после этой поездки в Малазии стало гораздо меньше виноградников и, соответственно, винограда, зато много больше храмов Единой Правоверной.

Как следствие этих душеспасительных реформ приток вина в подвалы дворца уменьшился настолько, что выпивать теперь стали больше, чем его притекало. Бочки пустели. Пространство, ранее занятое бочками, освобождалось. И можно было занять его под что-нибудь другое, менее вредное.

***

Бригада каменных дел мастеров в составе одного мастера и двух его учеников-подмастерий выкладывала перегородки в обширном помещении бывшего винного подвала. Что тут будет — их не интересовало. Дали им чертеж, сделанный дворцовым архитектором, на котором видно было, где какая перегородка должна стоять, занесли кирпичи, воду, песок, известь — чего еще надо, чтобы начать работу? Вот они ее и начали. И честно трудились уже вторую неделю, благо никто не торопил. А самим спешить тоже было не с руки. Когда еще такая благодать случится в их жизни?

Запах вина пропитал стены реконструируемого помещения. Этот запах подвиг их на то, что они отправились на поиски. И эти поиски увенчались успехом. Конечно же, тут же, рядом, были и другие такие же залы, но уже не пустые, уже таящие в своих темных недрах огромные деревянные емкости.

И была протоптана дорожка в этот благословенный оазис. Ну, а там — дело техники. Коловорот, выструганная из деревяшки пробка, кожаный бурдюк — и можно работать! Да хоть всю жизнь. Известно же, что мастерство не пропьешь.

***

Трое каменных дел мастеров сидели на собственноручно сколоченной лавке возле самодельного же стола и отмечали еще один выложенный ими ряд кладки. Грустно, конечно, ведь каждый положенный ими на раствор кирпич, приближал их к концу этого затянувшегося праздника жизни. Но и совсем уж манкировать своими служебными обязанностями было нельзя. Иногда в подвале появлялось начальство, и хорошим тоном было показать ему, что работа в разгаре, и дело движется. В последние дни, правда, никто не тревожил мастеров. Да оно и понятно. Не до стройки сейчас там, наверху. Там такое творится…

Ну и ладно!

Неяркий свет масляного фонаря, стоящего посреди стола, освещал усталые, но довольные лица мастеров.

— Ты, Магомад, — говорил мастер, обращаясь к одному из своих учеников, — хороший человек. Ты же знаешь — я люблю тебя, как сына. Но никогда, Магомад, ты не станешь каменщиком. Углы у тебя не получаются. Ну, хоть ты тресни! Такая гадость выходит.

— Эт точно… — подтвердил второй ученик.

А Магомад, в сердцах стукнув кружкой по столу, вскричал:

— Я же стараюсь! Я что, виноват, что мне этот вот, — Он кивнул в сторону второго, — все время кирпичи бракованные подсовывает?!.

— Да нет, Магомад, — урезонил его старший, — тут не в кирпичах дело. Кирпичи кривыми не бывают. Это руки бывают. Я вот думаю, может, тебе плюнуть на это дело, да пойти куда-нибудь в другое место? Мало ли чем может заняться молодой здоровый парень? Может тебе в гвардию записаться?

— Какая гвардия?! Ты же знаешь, Фикс, в гвардию берут только правоверных. И в полицию тоже.

Возмущенный Магомад приложился к кружке и одним глотком осушил ее. Да, жизнь полна несправедливостей. Их маленькому, но гордому народу, сохранившему веру предков, не было места во всей этой огромной стране, оккупированной этой безбожной Единой Правоверной церковью. Куда ни сунься, везде требуют справку из прихода. Вот и остается таким, как Магомад, не отрекшимся от веры отцов, идти в чернорабочие да золотари. Можно, конечно, торговлей заняться, да где денег взять?