Времена и время

Президент выключил новости, номер набрал.

Ответили:

– Привет, привет, президент-брат.

– Чего официально? Брат всё-таки. Чем занят?

– Многозначительно ни хрена не делаю.

– Слышал, что от премии отказался. Чего она тебе лишняя?

– Да пошли вы все! Вот столько трудов имею по психологии и психиатрии, никому не надо было. А тут сказал по пьяни ерунду. Первого апреля. Так не поняли, назвали «Фингер-тест», применяют. Бред! Вас три человека в закрытый бункер поместить, так вы и там умудритесь на сословия поделиться. А еще умная детина – старший брат опять ограничил квоты на питьевую воду.

– Тут, понимаешь, такая политика, понимаешь, внешний потребитель… ограничения. Кругом конкуренция. Противостояние. Нам надо выстоять. Потому как мы – стойкие. И мы будем настаивать!.. И всех перестоим. Иначе нас перестоят. Иначе нас сомнут. Без сомнения, сомнут. И не надо… эти самые… мять. Но для родственников изыщем, пойдем на нарушение традиционных законов. Сейчас дам указание. Ох! Устал я что-то… Плохо мине. А хочешь, я тебе остров подарю? Англию хочешь?

– Лучше воды.

– Изыщем, выделим. Но ты насчет острова тоже… посоветуйся с супругой, дитями. Тебе, видишь, есть с кем посоветоваться. А у меня никого.

***

Многодюмовый монитор погрузился в реку.

– Минуточку! – вскрикнул младший брат. – А я? Я где?

– Как где? – ответила рыбка. – Ты же козерог с низшим «Фигер-тестом», да к тому же рыжий. Давно помер на каторге. Вот такая видеопритча.

– Так что же получается? Вражда и рознь никогда не исчезнут, всегда найдется какой-нибудь признак?

– А наука, значит, не всегда на пользу, даже медицина? – воскликнул средний брат.

– А власть и деньги не приносят счастья? – недоуменно спросил старший.

– Это же, типа, притча, – ответила рыбка. – Было такое, что кое-где, кое-когда, кое – кто смысл притч объяснял рыбакам. А толку?.. Так что думайте сами. Думайте.

Рыбка нырнула в воду. Братья разошлись вдоль берега. Думать не хотелось.

Отравленный пояс

(оммаж А. Конан Дойлу)

Этим утром миссис Дьюри ощутила слабое головокружение и необычную легкость во всем теле. Вскочила резво на кровати как неваляшка – это в сорок семь лет, между прочим – спрыгнула на пол, молниеносно закутавшись в летний халатик. Открыв окно и наскоро умывшись, она направилась на кухню, остановившись на секунду перед дверью, ведущую в комнату сына (поздний ребенок любимый и невозможный раздолбай), там было тихо, Уолт еще спит. Скорей всего, вся ночь его была посвящена компьютерной игре и соцсетям. Такие времена, подростки больше не гуляют при луне. Миссис Дьюри вздохнула, и пошла по ступенькам на первый этаж своего уютного дома, перебирая в уме план на сегодня, в который входили пять приемов пищи, четыре сериала и посещение собрания анонимных алкоголиков, чья анонимность в полуторатысячном Барроу-вилледж была под серьезным сомнением.

На кухне миссис Дьюри поставила на стол глубокую тарелку, достала из холодильника пару яиц и пакет молока, намериваясь приготовить свой коронный и яростно ненавидимый покойным мистером Дьюри омлет. Когда она ударила ножом по скорлупе, тут-то и произошло нечто до оторопи страшное и странное. Жидкий желток в белой пленке вместо того, чтобы как всегда с хлюпаньем упасть на дно тарелки, повис в воздухе, а потом, пульсируя и извиваясь, поплыл к потолку. При этом, часть яичной слизи отделилась и впуталась в прическу миссис Дьюри, которая автоматически принялась отряхивать голову. От резких движений тело женщины вдруг воспарило, ноги невесомо оторвались от пола, и миссис Дьюри в позе утопленника полетела над кухонным столом в сторону гостиной.

Гостиная напоминала аквариум, наполненный водой, где вместо рыбок плавали предметы быта, а перевернутый диван напоминал членистоногое, ползущее по дну. Миссис Дьюри показалось, что она сейчас проснется, а также мелькнула мысль, что вчера она, наверное, сорвалась, хотя и этого не помнит, как это досадно после двух лет без алкоголя! Но пробуждение не наступало! Миссис Дьюри висела вниз головой, из складок халата выползла чайная ложка.

Почему-то именно ложка, парящая в воздухе, навела на женщину такой неизъяснимый судорожный страх, которому подвержен среди живых существ лишь человек – страх непонятного. Все, что выходит за рамки представлений, что невозможно разложить по полочкам, парализующе пугает людей. Хотя, в свое время, будучи ребенком, каждый ежедневно видел что-то новое, явления без ярлыков и не боялся очень-то.

Так или иначе, но самое время взывать о помощи к высшим силам, и если, например, для матери миссис Дьюри это была молитва к Богу, то для двадцать первого века святая троица современности – телевизор, ноутбук и телефон.