Времена и время

В этот критический момент перезагрузка преподобного произошла с фотонной скоростью. И понял он, что две трети жизни посвятил самому низкому мошенничеству, самому подлому обману, который может совершить человек, две трети жизни (да что там! вся жизнь взрослая, вся!) ложь с целью наживы, эксплуатирующая ценнейшие качества человека – веру и надежду. Создатели мелких конфессий, сектантские лжепророки похожи на докторов врачующих больных, когда уже нет надежды, а врач-шарлатан продает умирающему пустышку под видом суперлекарства.

Громкое название – аблогическая церковь, межконтинентальная. Фейк. Но провинциалы повелись. Деньги падали в коробку, банковский счет понемногу жирнел. Но самое скорбное, что Джейсон был на самом деле верующим человеком. И в детстве был крещен по православному обряду. Но как-то все сложилось не так, или кто его знает, секту придумал, зачем? Ну деньги, понятно. Ну власть над умами. А дальше? В уборной паришь над унитазом и ничего не понимаешь. Наверное все. Что, вот так и пройден путь? Святой отец, бляха-муха! Тьфу!!! А жизнь потрачена на ерунду… Прости меня, Господи, если услышишь!

***

Преподобный Джейсон вернулся к прихожанам.

– Последнее слово мое перед вами, – сказал он. – Я виноват, прошу прощения, и… Давайте без подробностей. Происходит что-то непонятное. И я не могу это объяснить и, думаю, никто не может. И никого не призываю, но прошу. Покаемся, помолимся…

– Не хочу, – пискнул Дик Деншир. Его сняли с потолка и насильно прижали к скамейке. – Не хочу молится, играть хочу!

Преподобный посмотрел на ребенка и улыбнулся совсем иной не дежурной улыбкой, которую не видели еще его прихожане.

– Прав карапуз. Вспомним слова Спасителя: будьте как дети. А значит искренни и радостны, будем открыты новым условиям. Еще вспомним: молитва без дел мертва. Поспешим же делать дела любви, взаимопомощи и благодарности. Мы теперь нужны друг другу и всем как никогда, и все нужны всем, чтобы…

Энни Деншир между тем отодвигалась все дальше от родителей, а потом тихонько поднялась в воздух и выпорхнула в окно.

И полетела. По-ле-те-ла! Над газонами, над крышами, над елями. Подальше отсюда. Достала эта вся лабуда. Порядок, распорядок и прочее дерьмо. Юбка до пяток, платье под горла, и никаких тебе маек, не говоря уж про джинсы. Какой у тебя план на жизнь, доченька? Охренительный план! Потому что его нету!!! Ты добропорядочная девушка, а у отца безупречная репутация, поэтому ты должна… Да не должна! Дайте свободы, суки! Попрыгаем, полетаем, беспредельный паркур.

В лицо ветерок, выдох и вдох. Чудесно дышать на высоте. Энн чувствовала такое… Как объяснить? Как сердце сливается с ветром, как в легкие входит лихая свобода, как расцветает ее сексуальность. И как удачно сбросился лишний вес, хм…

– Энн! – услышала она. – Сюда, Энн!

Уолт Дьюри. Милый Уолт. Стоит на одной ноге на самой верхушке сосны, на самом кончике. Пальцы коснулись, сплелись. Энн и Уолт. По-ле-те-ли.

Наблюдал за ними Эйб Милевски, только что купивший в антикварной лавке – писатель, есть писатель – пишущую машинку. И это была последняя покупка, оформленная в городке обычным порядком.

Жители Барроу-вилледж после непродолжительного ступора ударились в панику и разграбили все магазины, набирая продуктов кто сколько смог унести. Самые разумные утяжеляли свои автомобили так, чтобы машина могла ехать нормально и вывозили все что можно со складов, супермаркетов, чужих домов, хозяева которых были в отъезде. Горожане запирались в домах, привязывали себя к чему-нибудь, голосили, ругались, молились, сходили с ума, резали вены, стреляли из ружей.

Только живущий на отшибе бывший профессор Дж. Челленджер крутил настройку древнего радиоприемника. Только самые маленькие дети, сбегали из дома играть в невесомость, как на самый лучший аттракцион. А с наступлением ночи молодежь, разбившись на парочки, гуляла в лучах лунного света – у каждого свой кусочек Луны.

– Энни! Я давно хотел сказать тебе, Энн…

– Не надо, Уолт. Я знаю.

– Мы будем самые счастливые на все времена. Я обещаю.

– Мы будем…

***

На секретной военной базе, находящейся в глухом лесу на расстоянии двухсот миль от Барроу-вилледж, аномалия не произвела колоссальной паники. Люди военные всегда готовы к самым неожиданным ситуациям. Тем более, полковник Саммерли сразу донес до личного состава – а он сразу все понял – факт применения против страны нового вида оружия. Полковник не сомневался – это русские. Он объявил полную боевую готовность, ракеты на старт, караулы удвоить. Но тут выяснилось еще одно удручающее обстоятельство – отсутствие электричества. То есть генераторы работали, а ток в проводах не появлялся. Чего только не придумают эти русские, с некоторым даже уважением подумал полковник. И ведь нет никакой связи с начальством, а пускать ракеты без приказа полковник не решался. Да и кто его знает, куда они теперь полетят. Винтовка стреляла, как и раньше, но не так далеко – это выяснили. Солдаты в полной амуниции могли спокойно передвигаться и даже вести рукопашный бой, но с кем?