Времена и время

День был сумбурным, ночью полковник не сомкнул глаз, а утром после некоторых колебаний все-таки достал из сейфа и вскрыл желтый конверт. Такой конверт лежит у всех старших офицеров и вскрывается в случае боевых действий. Но в пакете лежал документ, начинающийся с поручения отправить девятизначный код по электронному адресу ХХХ. Саммерли гулко хохотнул. Верховное командование не предусмотрело ситуацию, когда нет ни интернета, ни электричества. Эдак косоглазые русские перережут нас всех саперными лопатками! Что же делать?

Решение пришло само. Решение предстало в виде долговязого сопляка, представившегося как лейтенант Рокстон. Он прибыл по поручению штаба и вот: пятьсот миль провода, немерено огромных катушек размотали, проложили, вот он средневековый телефонный кабель, генерал Мелоун просил немедленно связаться с ним.

Полковник крутил в руках оголенный хвост проволоки. Джон Рокстон готовился принять благодарность, вроде: ты спас нас, сынок. Родина тебя не забудет. А он тогда: это мой долг, сэр!

– Ну и что? – сказал Саммерли. – А где аппарат.

– А, э-э-э, мы тянули только провод, сэр, и….

– Как держать связь?! – заорал полковник. – На кой черт мне телефонный провод без телефона?!! Алло, штаб? – Саммерли закричал в двужильный провод, как в микрофон. – Штаб! Генерал Мелоун, сэр? Энрю! Алло! Плохо слышно!

– Я немного разбираюсь в электронике, – промямлил лейтенант. – Если какие-то детали найти, то можно попробовать собрать….

– Собирай. Хотя подожди. Что в штабе? Война? Русские?

Лейтенант замялся.

– Я и сам толком не знаю, сэр, нам не доводили. Но это не русские. У них тоже невесомость и они обвиняют нас в экспериментах, что орбита поменялась. Еще и Китай, арабы там, японцы тоже. Но информации толком нет нигде. Но то, что невесомость по всей земле настала – факт. Самолетов упало-уйма! А если человек весит меньше ста фунтов или около того – он летает. А который двести фунтов – так ходит и спит как обычно. Остальные прыгают, повисят и спускаются. Кому-то весело. Но и погибших – уйма. Говорят, среди нас живут рептилоиды, они и делают такое. А моему взводу дали ботинки со свинцовыми подошвами и бронетранспортер. И мы выехали, а больше ничего и не знаем. А еще генерал сказал, что как наладим связь, надо будет притащить из этого… Барроу-вилледж, там он живет… вот записано: профессор Джордж Челленджер, его к телефону доставить.

– Так. Двести фунтов, говоришь. У нас легче и нет. Собирайте телефон, лейтенант Рокстон. Я пошлю группу в Барроу-вилледж.

Лейтенант раскурочил компьютер и мобильник полковника смастерил несуразный аппарат, который должен вроде послужить звонку в штаб. Правда, была только громкая связь, по которой вместо привычного рокота генерала Мелоуна ответил гнусавый голос, предложивший называть его коммандером.

Коммандер осведомился доставлен ли профессор Челленджер, а узнав, что группа за ним только послана, противно вздохнул, велев Саммерли выйти на связь только вместе с этим профессором.

***

Профессор Челенджер оказался коренастым коротышкой с густой шевелюрой черных волос и клочковатой бородой до середины груди. Он сразу высказал недовольство тем, что его выдернули из дома, привезли не понятно куда, на вопросы не отвечают. А между тем, он, профессор, имел бы кое-что сказать нашим прекрасным военным.

Полковник Саммерли нажал на кнопки, вызвав штаб.

– Коммандер? Полковник Саммерли. Как слышите? Мистер Челленджер доставлен.

– Добрый день, профессор, – прогнусил равнодушно голос из динамика.

– И вам того же, невидимый мне господин коммандер. Это по вашему наущению честного человека просят кататься в танке? Имею вам сказать, что…

– Профессор! Время дорого, – прервал коммандер. – Нам нужно знать ваше мнение о чрезвычайной ситуации.

– Дорогой мой! Чрезвычайная ситуация – это утечка газа. А сейчас натуральная задница, о которой ваш покорный слуга три года назад предупредил неблагодарную общественность. Н-да.

– Нам это известно. Поэтому вы здесь. Я прошу вашего мнения. Пусть полковник Саммерли тоже слушает. И без научных терминов, мы знакомы с вашей книгой о расплывающихся фраунгоферовых линиях.

Челленджер чихнул в курчавую бороду и чуть не улетел со стула.

– Скажете тоже: книга, – проворчал он. – Так, брошюрка. Разбитая в пух и прах научным сообществом, из-за чего мне пришлось оставить институт и сидеть в забытом богом Барроу-вилледж. Слепцы с закостенелым умом, они…

– Мистер Челленджер! – рявкнул голос.

– Отвечайте по существу, – прошептал Саммерли.