Читаем Времена оттепели прошли. Воспоминания фотографа полностью

Едем мы по Каменноостровскому проспекту – это вторая после Невского замечательная магистраль у нас в городе. И вдруг меня тормозит гаишник. Я вышел, мы стоим у капота, и я говорю: «Знаете, я Боярского еду снимать на обложку». – «Какого Боярского?» – «Идите сюда». Я открываю крышку багажника, а там сидит Миша, обхватив руками коленки. И говорит гаишнику: «Здрассти». У того глаза на лоб полезли. А в голове, видимо, мелькнула мысль: «Да кто же этот человек, если он самого Боярского в багажнике возит?!» В общем, нас отпустили. Причем на фотографии Миша в моей рубашке и с моей же гитарой. А его гитара цвета фанеры тоже в кадре немного виднеется.

Алла Пугачева

Мне часто задают вопрос – как я с артистами договариваюсь? Я не договариваюсь – жизнь так складывается. Вот, например, один из мужей Аллы Пугачевой – Саша Стефанович – был моим другом детства. Он и привез как-то Аллу к нам на дачу в Переделкино. Куда до этого каждую субботу привозил «маникух» – манекенщиц. И тут он приезжает с незнакомой девушкой, отводит меня в сторону и говорит: «Так, старик, никаких „маникух“ никогда не было». И знакомит меня с Аллой.

Кстати, первая фотография Пугачевой снималась на той же кухне с плиточкой, где я снимал Высоцкого.

Фотографии Пугачевой и Боярского не зря стоят у меня в альбоме на одном развороте. Я их снимал в 1977 году, а на следующий год выпустили полиэтиленовые пакеты с этими фотографиями – на одной стороне пакета было изображение Аллы, на другой – Миша. Я шучу, что в цивилизованной стране был бы уже Биллом Гейтсом, по крайней мере районного масштаба. Потому что жители всего Советского Союза ходили с теми пакетами, миллионными тиражами они выпускались.

Между прочим, на Алле Пугачевой на фотографии балахон от Славы Зайцева.

Я работаю с камерой много лет и могу точно сказать, что в профессию фотографа входит не только умение снимать, но и умение не снимать. В реальной жизни все очень непросто. Например, в 1994 году я совершил большую глупость – отказался снимать свадьбу Пугачевой и Киркорова. Она тогда позвонила, сказала, что их с Филиппом свадьба будет в Санкт-Петербурге, и предложила снять это торжество. Видимо, в тот момент вожжа попала мне под хвост, и я отказался, хотя понимал, что это знаковое событие…

Кирилл Лавров

Так случилось, что в свое время я снял весь БДТ за исключением только Георгия Александровича Товстоногова, с которым не был знаком, и Кирилла Юрьевича Лаврова, которого считал коммунистом и партийным функционером. С ним знаком тоже не был, но однажды пересекся весьма своеобразным образом.

Тогда был очень популярен Юрий Демич, и он выделил мне на съемку немного времени прямо у театра. Стал я его фотографировать прямо на набережной Фонтанки и на мосту, предложил прыгнуть в воду – вот был бы кадр! Решительный! Последний! Но Демич нервничал, ему было не до шуток: говорит, давай скорее, неудобно – в машине Лавров, мы вместе на съемку едем! Но Кирилл Юрьевич не переживал, что снимают не его и что ему даже и не предлагают сниматься.

Лишь много лет спустя познакомились мы с Лавровым лично. Во Дворце искусств на Невском, на представлении моего альбома, Кирилл Юрьевич сказал хорошие слова обо мне, но попенял, что его я не снимаю. Тогда же я обещал со сцены, что к следующему альбому я его обязательно сниму.

Слово свое я сдержал, и вскоре появился его портрет. Я тогда поближе узнал Лаврова. Оказалось, что он глубоко верующий человек и во все годы «функционерства» тайно ходил в храм и помогал.

Представил себе – каково это, быть искренним человеком и участвовать в этом шабаше! Хорошо хоть, что в последние годы он жил в мире с совестью и верой!

Вспоминается такой эпизод, связанный с Кириллом Юрьевичем Лавровым. В 2000 году в БДТ отмечали его юбилей (75-летие). Зал был полон разными людьми, в их числе и Михаил Сергеевич Горбачев. Экс-президента пригласили на сцену, весь зал сидел как вкопанный (это же не Америка, где президента уважают, даже если он экс!). Мы с женой встали, и весь зал (надо отдать ему должное) встал вслед и зааплодировал искренне и громко! Спасибо публике, что все-таки решилась и отважилась!

А у меня от съемок Кирилла Юрьевича остался еще один уникальный кадр – семейный!

Как я из-за одной фотографии потерял двух друзей

Перейти на страницу:

Все книги серии Великие шестидесятники

Промельк Беллы
Промельк Беллы

Борис Мессерер – известный художник-живописец, график, сценограф. Обширные мемуары охватывают почти всю вторую половину ХХ века и начало века ХХI. Яркие портреты отца, выдающегося танцовщика и балетмейстера Асафа Мессерера, матери – актрисы немого кино, красавицы Анель Судакевич, сестры – великой балерины Майи Плисецкой. Быт послевоенной Москвы и андеграунд шестидесятых – семидесятых, мастерская на Поварской, где собиралась вся московская и западная элита и где родился знаменитый альманах "Метрополь". Дружба с Василием Аксеновым, Андреем Битовым, Евгением Поповым, Иосифом Бродским, Владимиром Высоцким, Львом Збарским, Тонино Гуэрра, Сергеем Параджановым, Отаром Иоселиани. И – Белла Ахмадулина, которая была супругой Бориса Мессерера в течение почти сорока лет. Ее облик, ее "промельк", ее поэзия. Романтическая хроника жизни с одной из самых удивительных женщин нашего времени.Книга иллюстрирована уникальными фотографиями из личного архива автора.

Борис Асафович Мессерер , Борис Мессерер

Биографии и Мемуары / Документальное
Олег Куваев: повесть о нерегламентированном человеке
Олег Куваев: повесть о нерегламентированном человеке

Писателя Олега Куваева (1934–1975) называли «советским Джеком Лондоном» и создателем «"Моби Дика" советского времени». Путешественник, полярник, геолог, автор «Территории» – легендарного романа о поисках золота на северо-востоке СССР. Куваев работал на Чукотке и в Магадане, в одиночку сплавлялся по северным рекам, странствовал по Кавказу и Памиру. Беспощадный к себе идеалист, он писал о человеке, его выборе, естественной жизни, месте в ней. Авторы первой полной биографии Куваева, писатель Василий Авченко (Владивосток) и филолог Алексей Коровашко (Нижний Новгород), убеждены: этот культовый и в то же время почти не изученный персонаж сегодня ещё актуальнее, чем был при жизни. Издание содержит уникальные документы и фотоматериалы, большая часть которых публикуется впервые. Книга содержит нецензурную брань

Алексей Валерьевич Коровашко , Василий Олегович Авченко

Биографии и Мемуары / Документальное
Лингвисты, пришедшие с холода
Лингвисты, пришедшие с холода

В эпоху оттепели в языкознании появились совершенно фантастические и в то же время строгие идеи: математическая лингвистика, машинный перевод, семиотика. Из этого разнообразия выросла новая наука – структурная лингвистика. Вяч. Вс. Иванов, Владимир Успенский, Игорь Мельчук и другие структуралисты создавали кафедры и лаборатории, спорили о науке и стране на конференциях, кухнях и в походах, говорили правду на собраниях и подписывали коллективные письма – и стали настоящими героями своего времени. Мария Бурас сплетает из остроумных, веселых, трагических слов свидетелей и участников историю времени и науки в жанре «лингвистика. doc».«Мария Бурас создала замечательную книгу. Это история науки в лицах, по большому же счету – История вообще. Повествуя о великих лингвистах, издание предназначено для широкого круга лингвистов невеликих, каковыми являемся все мы» (Евгений Водолазкин).В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Мария Михайловна Бурас

Биографии и Мемуары

Похожие книги

100 знаменитых людей Украины
100 знаменитых людей Украины

Украина дала миру немало ярких и интересных личностей. И сто героев этой книги – лишь малая толика из их числа. Авторы старались представить в ней наиболее видные фигуры прошлого и современности, которые своими трудами и талантом прославили страну, повлияли на ход ее истории. Поэтому рядом с жизнеописаниями тех, кто издавна считался символом украинской нации (Б. Хмельницкого, Т. Шевченко, Л. Украинки, И. Франко, М. Грушевского и многих других), здесь соседствуют очерки о тех, кто долгое время оставался изгоем для своей страны (И. Мазепа, С. Петлюра, В. Винниченко, Н. Махно, С. Бандера). В книге помещены и биографии героев политического небосклона, участников «оранжевой» революции – В. Ющенко, Ю. Тимошенко, А. Литвина, П. Порошенко и других – тех, кто сегодня является визитной карточкой Украины в мире.

Валентина Марковна Скляренко , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Н. Харченко

Биографии и Мемуары
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное