Время Анны Комниной

По свидетельству Прокопия, воины-массагеты отличались не только доблестью в бою, но и безудержной страстью к бесчинствам и безобразиям. Как справедливо отмечали Ю. Кулаковский и другие исследователи, византийская армия Велизария наводила ужас на мирное население тех территорий, по которым она вынуждена была перемещаться, и которые она теоретически должна была освобождать от варваров. Во время вандальской кампании «два массагета в состоянии крайнего опьянения убили одного из своих товарищей, посмеявшегося над ними. Массагеты больше всех других людей любят крепкое вино. Велизарий тотчас обоих этих воинов посадил на кол на холме, находившемся недалеко от Авидоса» [Procop. BV III, XII, 8–9]. Описывая моду столичных стасиотов, Прокопий свидетельствует о том, что «волосы на голове они спереди остригали вплоть до висков, а сзади, словно массагеты, позволяли им свисать в беспорядке очень длинными прядями. По этой причине такую моду назвали гуннской» [Procop. Anecdota, VII, 10].

Описывая бой с вандалами под Карфагеном, Прокопий повествует о том, что «среди массагетов был человек, отличавшийся исключительной храбростью и силой, но командовавший небольшим отрядом. От отцов и предков он получил почетное право первому нападать на врагов во всех походах гуннов. Любому другому массагету было запрещено первому нападать в сражении и убивать врага прежде, чем кто-либо из этого дома начнет бой с неприятелем» [Procop. BV III, XVII, 13–14]. Массагеты имели репутацию очень воинственного народа [Procop. BV III, XVIII, 17]. Во время похода на Карфаген «массагетская» конница прикрывала левый фланг армии Велизария [Procop. BV III, XVII, 3; III, XVIII, 3]. Массагеты отличились в сражении при Дециме [Procop. BV III, XIX, 18, 33]. Они, названные на сей раз Прокопием гуннами, несли охрану крепостей в Центурии, составляли гарнизон Карфагена [Procop. BV IV, XIII, 2; IV, I, 9]. В начале готской войны (536 г.), Велизарий захватил Неаполь, взяв город через не охраняемый водопровод. Массагеты особенно отличились при взятии города своими грабежами, они не чтили даже храмов и многих бежавших туда захватили в плен [Procop. BG V, X, 29].

Прокопий использует термин «массагеты» не только для характеристики воинов степного происхождения, служивших Византийской Империи. В частности, наш автор приводит рассказ об одной интриге, характеризующей византийскую дипломатию. Император Юстиниан узнал от лазутчика о желании некоего племени «массагетов» соединиться с персами, осаждавшими Мартирополь (Тигранакерт) и напасть на Византийскую Империю. Юстиниан одарил лазутчика деньгами, повелел ему прибыть в персидский лагерь и распространить слух о том, что массагеты были перекуплены Юстинианом [Procop. BP I, XXI, 13–14]. Излагая историю отношений западно-римского императора Валентиниана III и Петрония Максима, Прокопий упоминает о том, что Аэций одержал победу над гуннами Аттилы, вторгшимися в пределы Римской империи с огромным войском «массагетов» и других «скифов» [Procop. BV III, IV, 24].