Время "Ч"

– Ничего нигде не начнется. У меня кабинет на двоих, коллега уже дома отдыхает. Пошли! – и она потянула его за рукав.

Кабинет был прямоугольный, вытянутый, с очень высоким потолком и громадным окном вместо внешней стены. Здесь царил больший бардак, чем дома у Андрея. Оба письменных стола были завалены старыми сценариями и ксерокопиями каких-то документов, прямо на них стояли пустые кружки с остатками заварки, по соседству лежали шариковые ручки с логотипами разных фирм, очевидно, притащенные с пресс-конференций и презентаций. Кроме ручек по обеим поверхностям были разбросаны довольно грязные чайные ложки, штук пять или шесть.

Екатерина отработанным движением отправила свою часть хлама на край стола, потом извлекла чистую кружку из нижнего отделения шкафа, на верхних полках которого рядком стояли видеокассеты Betacam. За кружкой появилась сахарница, за ней – красивая коробка с надписью Ceylon Tea, а далее был включен в розетку электрочайник, находившийся на подоконнике.

– Излагай, что за ситуация, – велела она.

Андрей расстегнул свою спортивную сумку, достал оттуда диктофон и наушники, протянул ей.

– Послушай сначала, – сказал он.

Пока он заваривал и без спешки пил горячий цейлонский чай, сидя на ее месте, Екатерина расположилась напротив и молча слушала запись. За всё время, пока крутилась кассета, она даже не шевельнулась. «Я влез в эту темную историю сам и втягиваю туда непричастного к ней человека. Надо было всего лишь закинуть пакет бедолаге в больницу, и никто не стал бы задавать мне лишние вопросы. Или стал бы? Или вопросами дело не ограничилось бы?» – рассуждал про себя Андрей.

– Откуда это у тебя? – спросила Екатерина, снимая наушники с головы.

– На базаре купил.

– Я серьезно.

– У вас тут как в отношении свободы слова? – Андрей огляделся по сторонам.

– Идем лучше покурим.

Она провела его в конец длинного-предлинного коридора, где стоял ящик с песком и висел довольно древний огнетушитель.

– Только здесь курите? – не поверил Андрей.

– Вообще-то, прямо в кабинетах. Сюда почти никто не ходит, так что подслушивать здесь глупо.

Они присели на ящик, и Андрей изложил всю историю с самого начала. Екатерина иногда кивала, попутно тоже о чем-то думая.

– Твоя оценка? – поинтересовался он, завершив повествование.

– Поверить не могу.

– Но приходится?

– Приходится, – согласилась она. – За тобой-то хвост не приволокся?

Андрей скептически хмыкнул.

– Меня брать надо сразу, а не шпиков за мной пускать.

– Логично. Ты как считаешь, на этого мужика в аэропорту кто напал?

– Считаю, что это стечение обстоятельств, – ответил Андрей.

– Уверен?

– Рейс из Минвод завернули к нам вынужденно, из-за непогоды. Кто мог это знать заранее?

Екатерина ловко выпустила дымное колечко.

– Ну, а какие-нибудь очень шустрые ребята от Лебедя, какой-нибудь летучий отряд? Нет?

– По летучему отряду в каждом городе?

– Да, чепуха.

– И потом, настоящий отряд не побежал бы от нас, – Андрей, так и не став курить, вернул сигарету Екатерине.

– Про твоего потерпевшего можно попробовать навести справки, – сказала она.

Он поднялся с противопожарного ящика, аккуратно покрутил головой – сначала по часовой стрелке, затем против. Екатерина хотела было спросить, но Андрей опередил ее.

– Шея затекла, пока в автобусе ехал. Не люблю автобусы.

– А зачем ты с этим ко мне пожаловал? – задала она главный вопрос.

С него, собственно, и следовало начать.

– Мне больше некуда было, – признался он.

Глядя в зеркало его души, Екатерина поняла, что он говорит правду.

– А к депутату своему?

– Он меня защитит?

– Хочешь сказать, что я тебя…

– Нет, – Андрей перебил ее. – У меня другая идея.

В общем виде он обрисовал эту идею минуты за полторы. Московская журналистка не поверила своим ушам.

– Ну, ты точно книжек начитался и фильмов насмотрелся, – был её приговор.

Андрей мягко улыбнулся.

– Хорошо. Какая альтернатива?

– У меня сейчас? Собраться, попрощаться с тобой, сесть в метро, уехать отсюда, – Екатерина затушила бычок в песке.

– Хорошо. А завтра с утра в свой «Трудок»… извини, «Гудок», да? И надеяться изо всех сил, что через год контракт опять продлят? И вечно ждать какого-то чуда? Милая перспектива, ты права.

Екатерина посмотрела на него долгим изучающим взглядом.

– Ты еще и злой, оказывается. Не зря тебе, наверное, бульдозерную выставку устроили.

– Надеюсь, это не последнее мое достижение, – ответил Андрей.

– Когда мы с тобой трепались по телефону, мне казалось, что в тебе есть какая-то вера, – она запнулась. – Вера в то, что мы работаем не только за деньги. Глупо, конечно, живя в Москве, так рассуждать. Я сама наивная дура. Пора бы уже окончательно перестроиться, да что-то держит, не пускает на шестом году рыночных реформ… Слушай, а если бы тебе тогда зарплату подняли, ты бы остался в новостях?

Бывший выпускающий редактор пожал плечами.

– Честно, как на духу?

– Конечно.

– Не исключено, что остался бы. Деньги иногда заменяют свободу творчества.

– Спасибо. Я думала, ты соврешь, – серьезно ответила она.

– Зачем врать? В нашем деле, кроме финансов, важно самовыражение. Если нет ни того, ни другого, какой смысл им заниматься?