Время демографических перемен. Избранные статьи

Terris M. (1976). The Epidemiologic Revolution, National Health Insurance and the Role of Health Departments // American J. of Public Health. Dec. Vol. 66. No. 12. P. 1155– 116 4.

Vishnevsky A., Shkolnikov V., Vassin S. (1991). Epidemiological Transition and Regional Contrasts // Genus. Vol. XVLII. No. 3–4. P. 79–100.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Таблица П-1. Избыточные табличные числа (d_xi^R – d_xi^EU-15) мужских смертей в возрасте до 70 лет в России, по сравнению с ЕC-15, на 100 тыс. мужчин, умирающих во всех возрастах и от всех причин, 1990 г.

Таблица П-2. Избыточные табличные числа (d_xi^R – d_xi^EU-15) женских смертей в возрасте до 70 лет в России, по сравнению с ЕC-15, на 100 тыс. женщин, умирающих во всех возрастах и от всех причин, 1990 г.

Таблица П-3. Избыточные табличные числа (d_xi^R – d_xi^EU-15) мужских смертей в возрасте до 70 лет в России, по сравнению с ЕC-15, на 100 тыс. мужчин, умирающих во всех возрастах и от всех причин, 2000 г.

Таблица П-4. Избыточные табличные числа (d_xi^R – d_xi^EU-15) женских смертей в возрасте до 70 лет в России, по сравнению с ЕC-15, на 100 тыс. женщин, умирающих во всех возрастах и от всех причин, 2000 г.

Семья в поиске [132]

«…Семья эволюирует, и потому прежняя форма распадается. Отношения полов ищут новой формы, и старая форма разлагается. Какая будет новая форма, нельзя знать, хотя многое намечается. Может быть большое количество людей, держащихся целомудрия; могут быть браки временными и после рождения детей прекращаться, так что оба супруга после родов детей расходятся и остаются целомудренными; могут дети быть воспитываемы обществом. Нельзя предвидеть новые формы. Но несомненно то, что старая разлагается…»[133].

Эти слова Толстого интересны сами по себе, но, может быть, еще более интересны тем, когда они были сказаны, когда с определенностью отметил он то, на что и сегодня еще не у всех открылись глаза. Какая будет новая форма, нельзя знать, но возврата назад не будет. А многим хочется именно возврата назад.

«Божественный порядок»

270 лет тому назад, в 1741 г., увидела свет книга немецкого лютеранского пастора Иоганна Петера Зюссмильха под названием «Божественный порядок в изменениях рода человеческого, подтверждаемый его рождениями, смертями и размножением»[134]. Наблюдая за изменениями населения, Зюссмильх видел в них доказательство Божественной мудрости, обеспечивающей выполнение библейской заповеди «Плодитесь и размножайтесь!», он сформулировал шесть правил, предписываемых Божественной мудростью. Первые два из них гласят: 1) Бог заботится о равновесии смертности и рождаемости. «Божественный порядок» требует населения, но не перенаселения; 2) Бог управляет смертями таким образом, что продолжительность жизни оказывается достаточной для продолжения рода[135].

Одним из главных проявлений «Божественного порядка» в прошлом было чрезвычайно медленное размножение населения Земли, позволявшее поддерживать равновесие между числом людей и количеством средств существования в условиях застойной аграрной экономики. К концу XVIII в. – века Зюссмильха – население планеты не достигло еще 1 млрд человек – таков был итог размножения людей на Земле за несколько десятков тысячелетий. Это означает, что каждое следующее поколение по численности почти не отличалось от предыдущего, т. е. что на смену каждой «средней» родительской паре приходило чуть-чуть больше, чем два ребенка, да и то далеко не всегда, потому что были периоды сокращения численности населения или стагнации. Например, по имеющимся оценкам, население Европы в начале I тыс. н. э. (без территории бывшего СССР) насчитывало 31 млн человек, в 500 г. н. э. – 30 млн, в 1000 г. – 30 млн (по другой оценке – для Европы до Урала – в начале нашей эры – 31 млн, в 1000 г. – 36 млн)[136]. Иными словами, население Европы тысячу лет не росло.

Миф многодетности

Медленный рост населения, иногда чередующийся с его сокращением, говорит о массовой малодетности супружеских пар, что, конечно, противоречит ни на чем не основанному мифу о многодетности традиционной семьи. Существует глубоко укоренившееся, но не имеющее ничего общего с действительностью убеждение, что в прошлом у всех народов, в том числе и в России, преобладали или, во всяком случае, были широко распространены многодетные родители. Это убеждение – результат подмены понятий, когда число детей отождествляется с числом рождений без учета смертности. Но смертность вносила очень большие коррективы в фактическое число детей. «Коль много есть столь несчастливых родителей, кои до 10 и 15 детей родили, а в живых ни единого не осталось?»[137] – писал Ломоносов, современник Зюссмильха.