Время ереси (СИ)

- Wuth rot do gruz zok faadus, - немедленно ответил Рагот, повернувшись к ней. Улыбка Тильмы чуть померкла, и морщины на её лице показались глубже.

- Я не знаю старого языка, добрый гость, и не думала, что хоть кто-то помнит его. Но спасибо тебе за приветствие, не слышали его эти стены уже очень давно…

- Старый язык, - проскрипел белоусый Вигнар из угла. – Старый, очень старый… сказывают, ещё драконы на нём говорили, ну да наши предки на пьяные байки щедры. Садитесь, странники, выпейте с нами и расскажите, откуда вы пришли, что знаете этот говор?

- И тебя, Силгвир, где носило? Хоть ты быть Предвестником и отказался, заглядывал бы хоть иногда, - насмешливо, но беззлобно добавил Атис. Он ничуть не выглядел помятым после маленькой взбучки. Силгвир не сомневался в том, что Ньяда попросту не вынесла очередного едкого комментария данмера – такое случалось довольно часто.

- Моему другу был предложен титул Предвестника? – переспросил Валок, снимая меховой плащ и отдавая его Тильме.

- Ты никогда не говорил об этом, - Рагот остро взглянул на него.

- Ты никогда не спрашивал, - невозмутимо пожал плечами Силгвир.

Он не чувствовал необходимости хвастаться своими заслугами – охота награждает охотника сполна, знающий оценит её и так, а повелители охоты следят за ней вечно и неотступно – и видят деяния каждого. Но сейчас…

Силгвир мысленно поблагодарил Соратников за этот прекрасный день.

Потому что наблюдать выражение на лице атморца было бесценно.

***

Вайтран шумел, как всегда.

Силгвир шёл по позолоченным послеполуденным солнцем улицам, блаженно щурясь на блики на тусклых стеклах домов. Ярмарочно-яркий город купцов и странников поселился в его сердце уже давно – то ли свежий ветер с Глотки Мира наполнял Вайтран, то ли пьянящее цветение Златолиста, то ли величественность живой древности Йоррваскра и Драконьего Предела. Силгвир давно привык к вечным склокам Сынов Битвы и Серых Грив, как привык к задорным окрикам площадных торговцев и нескончаемым проповедям неутомимого Хеймскра перед алтарем Талоса. Именно в Вайтране стоял его дом, который ревностно берегла Лидия, хускарл, назначенный ему Балгруфом – пусть Силгвир и пытался освободить её от этого звания, всё, чего он добился, так это обиды за недоверие. Загладив свою вину, Силгвир больше не пытался говорить с упрямой нордкой о её служении.

А вообще…

Он любил Вайтран.

Он искренне его любил.

Без опаски оставив в Йоррваскре драконьих жрецов, нашедших себе собеседников и собутыльников по духу, Силгвир отправился бродить по Вайтрану, выветривая хмель. Бдительная Лидия выследила его на улицах, но, удостоверившись, что опасность тану не грозит, со спокойным сердцем оставила его в одиночестве. Силгвир успел зайти к Провентусу Авениччи и порасспрашивать о новостях – управитель жаловался на гражданскую войну и Ульфрика, всё смелей угрожающего ярлу Балгруфу. Перемирие, заключенное Седобородыми, не помогло надолго – стоило Алдуину исчезнуть, как война тут же возобновилась. Драконы всё ещё нападали на города и поселения, но представляли куда большую опасность для одиночных путников. Силгвир вполне реалистично прикидывал, что одиночному путнику от разъяренного дракона, если такой встретится ему в дороге, спасения нет.

Но убивать драконов Силгвир не любил никогда. Пусть и была его охота на Дова достойнейшим из вызовов, пусть и великая честь была убить дракона, но…

Но он убивал тех, кто одной крови с ним. Одного духа.

И, может, правы были драконьи жрецы – много тысяч лет назад заключив мир с драконами, мир, который нарушили по неведомым ему причинам Партурнакс и бывшие рабы…

Силгвир спускался с высоты Драконьего Предела вниз, к гигантской статуе Талоса перед главной площадью, когда, настороженно шевельнув острыми ушами, различил внизу знакомый голос.

- Мы должны изгнать со своей земли имперских трусов!

- Исмир – основатель Империи, и его кровь текла в жилах её правителей многие века. Разве не так, проповедник?

- Уже двести лет как ни капли крови Талоса не осталось в жилах слабовольных императоров Сиродила! – запальчиво ответил Хеймскр. Рагот усмехнулся.

- А дух их? Разве не о сегодняшнем Императоре я читал, что он вернул себе уже проигранную провинцию, а эльфийского лорда повесил на Башне айлейдов? Это ли не деяние, достойное сына Исмира?

Обычно бледный Хеймскр побагровел под монашьим капюшоном.

- Сегодняшний Император продал нашего бога эльфийским ублюдкам! Ты позоришь имя Талоса, безграмотный наемник, называя Тита Мида его величественным титулом!

Силгвир напрягся, готовясь вихрем слететь с лестницы и попытаться остановить очередное жертвоприношение, но Рагот только расхохотался, запрокинув голову.

- Позорю имя Талоса! Разве кто-нибудь ещё посмел бы сказать такое мне в лицо, мне, Lotsonaaksedov, Ok Zahkrii-ahrk-Spaan! Ты рассмешил меня, проповедник, и здешний мёд опьянил меня, потому я не стану проливать твою кровь перед святилищем Исмира. Верно, он тоже забавляется твоими речами.