Время милосердия

— Где провести арест? Мы отвезем тебя в следственный изолятор, оформим, запрем в камеру. Залог назначат порядка десяти штук, так что наберешь штуку наличными — выйдешь под залог. Здесь или дома?

— Лучше здесь.

— Тогда до завтра.

Физиотерапевтом оказалась сильная властная особа по имени Марлен, сразу проявившая интерес к половым органам Джейка. Он наотрез отказался. Она развеселилась, и Джейк заподозрил, что над ним потешается вся больница. Неужели тут невозможно сохранить приватность?

Поддерживаемый с одного боку Карлой, он сумел осторожно повернуться и свесить ноги с койки.

— Вас не выпишут, пока вы не сможете пройти до двери и обратно, — с вызовом предупредила его Марлен.

Она взяла его за одну руку, Карла — за другую, и Джейк сполз с койки так, чтобы коснуться босыми ступнями холодного линолеума на полу. От приступа боли, пронзившей ребра, шею и голову, он состроил жалкую гримасу. Его пробила дрожь, от неуверенности Джейк закрыл глаза и стиснул зубы. Шажок, другой…

— Отпустите… — прошептал он.

Обе женщины послушались, и Джейк самостоятельно зашаркал к двери. Распухшие яички так болели, что он не мог изобразить даже подобия нормальной походки, слегка выпрямиться, приосаниться. Раскачиваясь, Джейк дохромал до двери, схватился за ручку, гордо развернулся и сделал восемь шагов обратно до своей постели.

— Видели? Можете выписывать.

— Какой вы прыткий, ковбой. Ну-ка, повторите!

На слабых, подкашивающихся ногах Джейк опять добрался до двери и вернулся. Как ни больно было перемещаться, в него вселяла силы возможность не лежать на спине и делать что-то хотя бы отдаленно нормальное. Полюбовавшись, как он исполняет четвертый круг, Марлен спросила:

— Не желаете помочиться?

— Нет.

— А вы помочитесь. Посмотрим, доберетесь ли вы самостоятельно до туалета.

— Вы придете посмотреть?

— Нет.

Джейк доковылял до двери ванной комнаты, вошел, заперся. Задрал полы халата и зажал их подбородком. Медленно опустив голову, чтобы взглянуть на свое чудовищное хозяйство, он захохотал во все горло, не поверив глазам. Хохот был похож на рев, и Карла заколотила в дверь.

Днем в среду Джейк сидел на своей больничной постели, в ногах у него пристроилась Карла. Они смотрели по телевизору новости. В дверь постучали, Джейк еще не сказал «войдите», а дверь уже открылась. К пострадавшему снова пожаловали Оззи и Мосс Джуниор. Карла выключила на телевизоре звук.

— Доктор говорит, что завтра утром тебя выпишут, — произнес шериф.

— Давно пора, — пробурчал Джейк.

— Рад это слышать. Тебе лучше?

— На сто процентов.

— А выглядишь паршиво, — усмехнулся Мосс Джуниор.

— Спасибо. Не все сразу.

— Ближе к делу, ребята, — поторопила копов Карла, пересела на другой край постели и уставилась на них. Оззи кивнул, и Мосс Джуниор начал:

— Сегодня утром мы были у Сесила Кофера, застали его на работе. У него на лбу здоровенная шишка. Ясное дело, он все отрицает, но это его работа, больше некому. Завтра мы его арестуем.

— Я не буду подавать в суд, — заявил Джейк.

Оззи посмотрел на Карлу, та кивнула. Было понятно, что супруги обсудили этот вопрос и приняли решение.

— Да ты что, Джейк! — воскликнул Оззи. — Нельзя оставлять такое безнаказанным. Они могли убить тебя.

— Не убили же. В общем, в суд не подаю.

— Почему?

— Не хочу возиться, Оззи. У меня и так сейчас полно забот. И семью жаль, хватит с них. Я быстро поправляюсь и хочу все забыть.

— Сомневаюсь. Однажды в Мемфисе на меня напала банда уродов, попинали будь здоров. Так я до сих пор помню каждый пинок.

— Я все решил, шериф. Дела не будет.

— Ты же знаешь, я все равно могу арестовать его.

— Не стоит. Если я не дам показаний, ты не сможешь изобличить его. Просто вели Коферам оставить меня в покое: не звонить, не угрожать, не пытаться запугивать. Если еще раз хотя бы бровью поведут в мою сторону, я дам показания под присягой и подам на них в суд. Пусть над ними висит эта угроза, договорились?

Оззи пожал плечами. Спорить с Джейком не было смысла.

— Если тебе так хочется…

— Да. Предупреди эту семейку, что я вооружен и имею разрешение на оружие. Они больше не застанут меня врасплох. Посмеют приблизиться — дорого поплатятся.

— Остынь, Джейк, — посоветовала Карла.

Третью, последнюю ночь в больнице Джейк провел один. У Карлы от лежания на раскладушке разболелась спина, и он уговорил ее съездить за дочерью и переночевать с ней дома. В девять часов вечера они позвонили ему и пожелали спокойной ночи.