Время милосердия

— Возьмите с них вдвое, и дело с концом, — усмехнулся Гарри Рекс. — Мне ли вас учить!

Джейк больше не мог сдерживаться:

— Почему мы должны делиться сведениями, которых вы не раскопали бы, даже если бы обратились к ФБР? Вы бездельничали целых семь месяцев, палец о палец не ударили. А теперь хотите, чтобы мы поднесли вам на блюде плод наших усилий?

— Так вы признаете, что скрывали свидетеля?

— Нет. Свидетель находился на месте происшествия, потом у себя дома, в Нэшвилле. Просто вы не сумели его найти.

— А вы просто нарушили правила.

— Это плохие правила, сами знаете. Мы усвоили это еще на юридическом факультете. Они защищают адвокатов-лентяев.

— Это возмутительно, Джейк!

Нуз поднял руки и заставил всех замолчать. Затем почесал скулу, поразмыслил и произнес:

— Без сомнения, сегодня продолжать нельзя, раз такой важный свидетель отсутствует в стране. Я отложу процесс и дам вам всем время, джентльмены, завершить досудебное представление доказательств. Все свободны.

— Но, судья… — попытался возразить Джейк.

— Хватит, Джейк! — перебил его Нуз. — С меня довольно. Прошу всех разойтись.

Адвокаты сторон встали — кто-то быстрее, кто-то медленнее — и покинули помещение. В двери Уолтер Салливан сказал Гарри Рексу:

— Ну, как ваш вердикт на два миллиона?

Шон Джилдер усмехнулся. Джейк успел встать между Уолтером и Гарри Рексом, не позволив ему врезать Салливану по физиономии.

22

Джейку следовало бы попробовать хоть что-то объяснить Стиву Смоллвуду, брату Тейлора и представителю семьи. Дать инструкции застывшей с открытым ртом Порсии. Договориться с Гарри Рексом об обсуждении дальнейших действий. Попрощаться с Мюрреем Сайлербергом и его людьми, рассредоточенными по залу суда, и условиться о новой встрече. Вернуться к Нузу, извиниться, попытаться что-то исправить. Но вместо этого он выскочил в боковую дверь и покинул зал суда раньше кого-либо из кандидатов в присяжные. Запрыгнув в машину, он укатил с площади с единственным желанием — быстрее покинуть город. На окраине Клэнтона Джейк остановился у мини-маркета и купил арахиса и содовой. Он не ел уже несколько часов. Сев рядом с бензоколонкой, Джейк сорвал с шеи галстук, стянул пиджак. Из автомобиля послышался звонок телефона — от Порсии, и, без сомнения, по делу, о котором он сейчас не желал слышать.

Джейк поехал на юг, в сторону озера Чатулла, остановился около площадки для отдыха на отвесном берегу и осмотрел широкое тинистое озеро. На часах 9.45 утра, Карла должна была вести урок. Нужно ей позвонить. Но он еще не решил, что сказать.

«Знаешь, дорогая, я попытался скрыть ключевого свидетеля, показания которого убили бы наше дело».

Или: «Проклятые страховые адвокаты снова меня перехитрили и поймали на мухлеже с досудебным представлением доказательств».

Или: «Я нарушил правила, теперь разбирательство отложено. Мы влипли!!!»

Джейк долго колесил по узким тенистым дорогам, вившимся по всему округу. Когда он позвонил наконец на работу, Порсия сообщила ему, что Дамас Ли что-то вынюхивает, а у Стива Смоллвуда плохое настроение, он требует объяснений. Люсьен отсутствовал. Джейк велел Порсии запереться и снять трубку с телефона.

Жаль, что он еще не избавился от красного сааба, слишком заметной машины: сейчас ему меньше всего хотелось быть обнаруженным. А больше всего — помчаться на юг, после нескольких часов езды достигнуть Мексиканского залива и, не сбавляя хода, нырнуть в пучину. Еще ни разу в жизни ему так не хотелось сбежать. Исчезнуть.

Джейк вздрогнул от телефонного звонка. Это была Карла. Он схватил трубку.

— Ты где, Джейк? Ты в порядке? Я только что говорила с Порсией.

— Все хорошо, просто решил прокатиться. Не хочется сидеть на работе.

— Она сказала, что разбирательство отложили.

— Да.

— Ты можешь говорить?

— Не сейчас. Случилась неприятность, потребуется время, чтобы с этим разобраться. Я приеду домой днем, когда ты вернешься.

— Ладно. Говоришь, ты в порядке?

— Я не наложу на себя руки, Карла, если тебя это волнует. Может, и промелькнула такая мысль, но не серьезно. Увидимся днем, я все объясню.

Джейк предпочел бы избежать этого разговора. «Да, детка, я смошенничал, еще как, и был пойман с поличным».

Рано или поздно адвокаты соберутся и снимут с Нила Никела показания, хотя Шон Джилдер будет, как всегда, медлить. Теперь, когда событиями управлял он, Джейк лишился возможности торопить их, пройдут месяцы, прежде чем Никел даст показания. Он станет, конечно, великолепным свидетелем — одетым с иголочки, красноречивым, внушающим полное доверие. Никел дискредитирует Хэнка Грейсона, подтвердит показания машиниста, решающим образом поддержит версию железной дороги, что Тейлор Смоллвуд либо уснул за рулем, либо сильно отвлекся, потому и врезался в поезд.

В общем, дело было провалено. Дело всей жизни или, по меньшей мере, карьеры было спущено в унитаз, смытое честолюбием и жадностью адвоката, сознательно пренебрегшего правилами и высокомерно возомнившего, что его не поймают.

Кредит на тяжбу достиг 70 тысяч долларов.