Время не обманешь

— А что — «Одарённый»? Попытался выйти на связь с неопознанным объектом. Тот не отзывался, и наш звездолёт отбыл восвояси. «Одарённый» выполнил свою задачу — поставил маяк возле червоточины — больше делать ему тут было нечего, и он вернулся на Землю.

— Непростительная халатность, — заметил Габриэль.

— Вот и я о том же. Соответственно, терраформирологи, которые прибыли на Юлианию, заметьте, — Стивен со значением поднял палец вверх, — спустя несколько десятилетий, обнаружив постройки странного вида, тоже сразу предположили их внеземное происхождение.

Уф, опять одно и то же. Поражаюсь я Стивену — может рассказывать банальные вещи, подразумевая нечто из ряда вон выходящее.

История с «Одарённым» — известное на весь космос попустительство, об этом знает каждый школьник. Считается, что экипаж корабля струсил перед лицом неизведанного и, поджав хвост, удрал из чуждого мира. Они даже второй маяк не поставили, сослались на его неисправность.

Но Стивен — как ловко внушает Габриэлю, что именно он, Стивен, раскопал эту историю. Небось, ещё будет рассказывать, как в архивах рылся бессонными ночами.

Не хочу сказать, что Стивен — трепло, но иногда явно преувеличивает. Не знаю, как Габриэль, но я с этой историей знакома ещё со школы.

Скучно. Поискала Марка, нашла и подошла к нему. Только завела разговор, как кто-то выкрикнул «Пей до дна!», и нас опять заставили пить шампанское из кубка.

Когда я немножко поперхнулась, и голова закружилась, Марк слегка обнял меня. И это было очень приятно.

Через некоторое время мы сбежали. Марк вывел меня в оранжерею — небольшое помещение, где они под искусственным светом выращивают различные растения. Мы тайком от всех покурили, посидели, поболтали.

Потом опять покурили и ещё посидели. С Марком было весело, не успевал надоесть.

Нужно сказать, я изрядно набралась. Может быть, была слишком голодна или устала от напряжённого соревнования. А может, особенность межзвёздного путешествия, но алкоголь ударил в голову. Хотелось совершить какое-нибудь безумие, что-нибудь такое…

Приключения мне хотелось. Но милашка Марк не уставал проявлять джентльменство — водил за собой под ручку и не давал раскиснуть.

В конце концов, природа взяла верх — окончательно разомлела, и он предложил покинуть вечеринку. Я согласилась, но при условии, что Марк проводит меня в каюту.

Потом долго уламывала посидеть у меня, попить чай, на что Марк как настоящий мужчина не поддавался и стойко сопротивлялся попыткам затащить в каюту.

Я немного протрезвела, взяла себя в руки, и мы ещё поговорили. О звёздах, о далёких мирах, о путешествиях.

На прощание разрешила Марку поцеловать меня в щёку. Думаю, для первого свидания этого вполне достаточно.

IV. Габриэль

Эльдар закончил доклад и посмотрел на меня в ожидании реакции. В командном центре тишина, которую нарушает негромкий, умиротворяющий гул оборудования да редкий стук по клавишам компьютеров.

Я ещё раз взглянул на графики и спросил:

— А какая у нас сейчас скорость?

Эльдар повернулся к своему монитору, ткнул пальцем и ответил:

— Двадцать три.

— Хорошо, — протянул я, подумал и добавил: — Гасите движки.

— Есть! — Эльдар принялся вбивать данные, а я отошёл от терминалов дежурной смены, продвинулся вглубь помещения, где занял место за столом рядом с Кнопфлером.

Командор любит посещать командный центр. Вообще-то не обязан находиться тут постоянно, но часто часами сидит за компьютером, следит за работой дежурных. Надо полагать, за моей работой тоже следит. Такой он у нас — не чурается наблюдать за нашими действиями. Зато и знает обо всём, что происходит на корабле, в курсе дел, держит руку на пульсе, как говорится.

Вот и сейчас — весь такой сосредоточенный, нахмуренно вглядывается в экран, отслеживает параметры полёта, изучает разноцветные графики и диаграммы.

Небольшой толчок по всему телу корабля. «Артемида» слегка дрогнула и затихла. Кружка с кофе сместилась на полсантиметра, но этого оказалось достаточно, чтобы кремово-коричневая жидкость выплеснулась на стол, оставив маленькую лужицу.

«Нужно было отхлебнуть», — подумал я, вытирая рукавом полированную поверхность.

— Двигатели торможения отключены, — крикнул со своего места Эльдар.

— Ага, молодец, — ответил я, — продолжайте наблюдение.

Это означает, что корабль почти недвижим. Застыл в безвоздушном пространстве, и лишь остаточная инерция ничтожной величины чуть-чуть подталкивает вперёд.

Мы подошли к червоточине с красивым именем Шаммурамат, установили связь с находящимся в непосредственной близости от неё маяком и заняли выжидательную позицию.

Люблю это состояние. Наша «Артемида» — Охотница, Ловчая, как называли древнюю богиню в Греции — словно хищное животное замерла перед стремительным рывком. Заглушённые двигатели подобны лапам с цепкими коготками, которые сжимает перед решительным стартом. Корабль незримо подрагивает, как зверь, готовящийся к схватке. Ещё немного, совсем чуть-чуть, и она броситься вперёд, распрямит быстрое тело в изящном прыжке сквозь пространство, в прыжке длиною в сто сорок световых лет.