Время пепла

– А твою подругу как зовут?

– Я вам этого открывать не стану, – сказала Сэммиш.

Темная женщина чуточку наклонила голову набок, как будто складывала в уме головоломку.

– Идем со мной, – сказала она.

– Нет, нет, нет! – воскликнул дикарь. – Этому не бывать!

– Горо, – произнесла темная женщина. Дикарь вздохнул и собрал остатки рулетов.

– Ты совершаешь ошибку, – сказал он и первым углубился в рощу.

Ильник был меньше любого другого района. С севера над ним возвышались Старые Ворота. Здесь было невозможно заблудиться по-настоящему, но во время пути появилось некое чувство перестановки, словно дикие заросли тянулись дальше, чем полоска земли, на которой они росли. При этом сколько бы Сэммиш ни вели, мосты, проблескивавшие между деревьев, не меняли своих углов, а Старые Ворота были повернуты тем же боком. Волнение и незнакомая тропа морочат ей голову. Только и всего. Вероятно.

Хижина, до которой они добрались, была сооружена из белого дерева, рассохшегося, слегка подгнившего. По размерам она разве что малость превосходила комнату Сэммиш у пекаря. Письмена и иероглифы были вырезаны на старых досках и расцвечены втертым в выемки воском – красным, желтым и странно насыщенным синим. Внутренняя обстановка внушала тепло и уют. Столик, две кровати со свежими соломенными тюфяками, железная кухонная плита, не больше конуры, с горящим внутри огоньком. Сэммиш пришли на память апартаменты гадалки. Но старик и его разноглазая сообщница только играли с тем настроением, которое здесь возникало взаправду. Позади закрылась дверь, порождая у девушки глубокое убеждение в том, что ей не покинуть этого места, кроме как с разрешения смуглой женщины и дикаря. Хоть здесь и не каменный мешок с железной дверью, как дом, куда отвели Алис в жатву, но с тем же успехом мог быть и каменным. Прокатилась волна головокружения – или же провернулась земля под ногами.

Смуглая женщина присела к плите, подложила в печку немного щепок. Воспряло пламя.

– Итак, дитя. Расскажи мне о том, что знаешь. Обо всем, кроме, так и быть, имени твоей подруги. Смотри, если о чем-нибудь умолчишь, я узнаю.

Сэммиш села, сжала ладони коленями. Ей было крайне неловко, но сдавать назад было уже слишком поздно.

– Все началось летом, – проговорила она. – Со стражника – в день, когда на престол взошел новый князь.

Она рассказала все – про Алис и смерть ее брата, золотые монеты и серебряный нож, келью Алис на Старых Воротах и свечу, вызвавшую бледную женщину, и как Алис приняла на себя обязанности брата. Девушка ожидала, что из ее уст полезет разрозненная чепуха, но нет. Она излагала события как сказитель, повторявший предание в тысячный раз, а смуглая сидела и слушала. Через время дикарь достал из-под кровати овощной нож, а из ящика – сушеное яблоко и принялся нарезать в миску кусочки. Сладкий, насыщенный аромат приободрил Сэммиш каким-то невыразимым словами образом.

Она рассказала о поручении, исполненном Алис для Андомаки, о рабовладельческом доме и мальчике.

И тогда смуглая женщина вздохнула, и вздох тот был проникновенней, чем слезы. Отчаяние и горе лучились от нее, как жар от огня. Сэммиш сбилась и замолчала. Мужчина протянул кусочек яблока, но женщина отринула его, не произнося слов.

– А вы… – начала Сэммиш и обнаружила, что не знает, о чем собирается спрашивать.

– Совсем не к тому я стремилась, – сказала женщина. – Хоть знала, насколько мои упования непрочны. Продолжай.

Сэммиш поведала, как нашла Оррела, слабого и тощего, как свеча, в больнице – и его историю о покушении и гибели Дарро. Было неожиданностью, что женщина из той повести сидела тут перед ней – однако неожиданностью приятной, как последнее слово хорошего анекдота, открывающее новый взгляд на всю байку. От этого весь рассказ сшивался нацело, будто таким и задумывался. Будто боги сочинили его заранее. И смуглая женщина по-прежнему не перебивала ее, не заговаривала вообще, пока Сэммиш не дошла до момента своего прихода на Камнерядье, где нашла Алис в окружении подручных Андомаки. Когда Сэммиш солгала насчет Оррела.

– Почему? – спросила темная женщина, и голос был тих и изнурен.

– Что почему?

– Почему ты не рассказала ей, что сделал со мной ее брат?

Сэммиш покачала головой.

– Я ведь не знала, что точно сделал Дарро. Не знаю до сих пор. Я имею в виду – ваш ли это был нож? Не соврал ли Оррел про то, что это вы наслали болезнь? Может, все это выдумка.

– Нет.

Сэммиш помотала головой, не вполне уверенная, что поняла. Смуглая женщина вскинула брови.

– Я же сказала тебе, что узнаю. Нет, не поэтому, – сказала она. – Давай-ка заново.

Сэммиш отвела взгляд. Дикарь, заложив ногу за ногу, расчесывал кустистую бороду. Сэммиш почувствовала, как шею и щеки заливает румянец.

– Я не хотела, чтобы Андомака про это узнала. Алис сказала, что передает ей любые сведения, а этого мне не хотелось.

Она опоздала на миг, сообразив, что назвала Алис по имени, но ни женщина, ни мужчина никак не прокомментировали ее оплошность.

– Уже ближе, – вместо этого молвила смуглая. – Но попробуй еще раз.