Время перемен

— Напиши ей, Курт.

— Детка, принеси мне пива, пока я буду писать.

Я бросила на него сердитый взгляд, но тут же встала, чтобы отправиться ему за пивом.

Он поймал меня, опрокинул на спину и жарко поцеловал.

Потом отпустил меня, сказав:

— Пиво.

У меня больше не было сил сердиться, так что я и не стала.

Другими словами, Курт тоже делал вещи, которые я находила очень отвлекающими.

Курт переключил свое внимание на телефон.

Полночь сопровождала меня, пока я ходила за пивом своему мужчине.

Два дня спустя я позаботилась о том, чтобы немного опоздать, таким образом, Ким могла прийти первой и сесть там, где ей было бы удобнее.

Это не было стратегией.

Это было сочувствием.

У меня было все. Хороший мужчина, а через неделю — его красавица дочь. Прекрасное будущее: брак, еще один ребенок и жизнь, в которой было все, чего я когда-либо желала.

Я могла позволить себе проявить сочувствие.

И через несколько минут я увидела ее в кабинке. Она сидела лицом к дверям.

Я также сразу поняла, что в реальной жизни она красивее, чем на фотографиях частного детектива Патрика.

Пока я шла к ней, она меня изучала, и делала это без улыбки.

Я не восприняла это как хороший знак.

Так продолжалось до тех пор, пока ее глаза не расширились, и я не поняла, что она не знала, кто я такая, пока я не остановилась у кабинки.

— Кэди? — спросила она.

— Ким, — ответила я. — Приятно познакомиться.

Она выскользнула из кабинки и протянула мне руку.

— Да, и мне тоже.

Едва мы отошли друг от друга и сели в кабинку, появилась официантка, а я все еще держала сумочку рядом с собой.

Мы заказали выпивку, и Ким сказала:

— Извини, с моей стороны грубо тебя торопить, но у меня не так много времени на обед, ты бывала здесь раньше? Готова сделать заказ? Или тебе нужно изучить меню?

Она была очень мила, но я все равно беспокоилась, потому что она подталкивала меня сделать заказ, когда я даже не сняла пальто.

Тем не менее, я посмотрела на официантку и сказала:

— Сэндвич с плавленым сыром.

— Ох, слава богу, — тут же заявила Ким. — Ты не заказала салат, вынудив меня сделать то же самое.

Ладно, это было многообещающе.

Она повернулась к официантке.

— Рубен.

— Принято, — сказала официантка и отошла.

Я сняла перчатки, шарф и пальто и положила их рядом с собой на сиденье.

— Дай угадаю, во время промежутка между сообщениями тебе пришлось уговаривать Курта отпустить тебя одну.

Я открыла рот, закрыла, снова открыла и опять закрыла.

Она улыбнулась.

— Принимаю это за «да», — заявила она. — И не удивлена. Когда мы с ним были вместе, я поссорилась с сестрой. Большая драма. Кстати, она была совершенно не права, — непринужденно делилась она. — И Курт разозлился из-за этого. Спасая репутацию, она не очень-то церемонилась в попытке попросить у меня прощения, хотя я все понимала. Это еще больше разозлило Курта. Он не услышал ни слова из того, что я ему говорила, объясняя ситуацию. В конце концов, он не позволил мне встретиться с ней одной. Отказался наотрез. Пошел со мной и не спускал с нее глаз. Странно, но это ее не разозлило. Она уже его любила. А этот поступок только заставил ее полюбить его еще сильнее.

Нечто промелькнуло на ее лице, она отвела взгляд, слегка кашлянула и снова посмотрела на меня.

— Так что, я понимаю, — закончила она.

Это было странное открытие, и я не знала, что с ним делать, потому что невозможно было упустить то, что эмоция, промелькнувшая на ее лице, была чувством потери Курта, готового так сильно оберегать кого-то, и у меня по этому поводу возникло дурное предчувствие.

— Я облажалась и знаю это, — объявила она.

Я продолжала смотреть на нее, все еще не в силах произнести ни слова, потому что не была уверена, какую именно ошибку она имела в виду, и я была совершенно ошарашена, когда она заявила, что знает, что облажалась (хотя не понятно о чем шла речь).

— Курт сообщил мне, что ты останешься у него на ночь, и промолчала, потому что знала, отвечать сразу — неразумно, а еще я жалела себя, потому что у него кто-то появился, или, скорее, ты сама к нему вернулась, а я все еще оставалась одна. Но вместо того, чтобы во время молчания собраться с мыслями, я накручивала себя и злилась, и прежде чем сделала что-то умное, например, позвонить маме и поговорить с ней, я сглупила и отправила ему сообщение, от которого, как я знала, он выйдет из себя.

Я решила попытаться что-нибудь сказать.

— Ким…

Вот и все, что мне удалось.

Она подняла руку и отмахнулась от меня.