– Слишком жарким оказалось лето. Почти засуха. Сейчас на корм скоту косят кукурузу, пока она не засохла и поэтому кормов на зиму будет немного. А потом, как сказал предыдущий секретарь по промышленности, многие председатели колхозов, директора совхозов, почувствовали излишнюю свободу в своих действиях, в связи с гласностью и демократизацией. А животноводство, как известно, дотируемая отрасль сельского хозяйства, проще говоря, убыточная…
– Срочно подготовьте мероприятия по этому вопросу и пусть облисполком примет немедленные меры. …Тоже на этой неделе. – Он замолчал, читая какую-то бумажку, взятую из папки, и продолжил. – Нам пришло указание из ЦК – еще более усилить работу по расширению демократизации общества, углублению гласности, укреплению социалистической законности. Надо этот документ рассмотреть в первую очередь и направить в ЦК перечень мероприятий, планируемый в области. Что скажет секретарь по идеологии?
Встал Бурковский и стал говорить о мероприятиях, которые надо провести по расширению демократизации общества…
Роман, зайдя в свой кабинет, сразу же позвонил тестю. Он не скрывал радости – новая квартира ему почти обеспечена. Но, когда он сказал, что надо сдать старую квартиру, Фотин охладил его пыл.
– Это не телефонный разговор. Зайди вечером ко мне.
Правда, душу Романа грыз один вопрос – а правильно ли он все сделал в субботу? Почему Столяренко подчеркнул, что он не говорил ему об аресте журналиста? Но, кажется, квартира будет, что его утешало. Он стал просматривать текущее делопроизводство и набрасывать перечень мероприятий, которые необходимы для углубления демократии и гласности…
Время шло к концу рабочего дня, и Столяренко просматривал нескончаемый ворох бумаг, пришедших как из Москвы и Киева, а так же из районов области. Сообщения и статистические цифры вызывали у Столяренко тревогу – продолжалось падение производства. Еще его возмущал тот факт, которого раньше никогда не было, – партийные органы должны были уступить часть своих властных полномочий другим, – например, предприятиям. Но он себя успокаивал – наступила перестройка, гласность и в условиях расширения демократии необходимо поделиться некоторыми руководящими функциями с другими органами, но властные полномочия должны оставаться у партии. В этом Столяренко был непоколебимо уверен. Так завещал великий Ленин. Сталин четко проводил эту линию, другие руководители после него, не упускали бразды партийного управления страной. Но сейчас наступили новые времена и надо влиться в перестроечную демократическую струю, хотя бы маленькой капелькой…
В самом конце дня последовал звонок из Киева. Звонил секретарь ЦК. Но не Енченко, который курировал Донбасс. Тот сразу же спросил о журналисте. У Столяренко заныло сердце в предчувствии недоброго разговора. И неожиданно для себя Столяренко по-мальчишески начал оправдываться, что обком партии здесь не причем – это инициатива правоохранительных органов. Но вопрос секретаря из ЦК опрокинул все его оправдания:
– При аресте присутствовал работник обкома и делал ему недвусмысленные предложения…
Столяренко понял, что в ЦК все знают. Но кто успел доложить? Время для раздумий не было, и первый секретарь обкома потерянно ответил:
– Я возьму это дело под свой личный контроль и разберусь…
Из ЦК телефонный голос сухо произнес:
– Мы уже в этом разбираемся.
Еще после некоторых фраз, разговор прекратился.
Столяренко аккуратно отложил все бумаги на край стола и позвонил секретарю в приемной, чтобы подавали машину – рабочий день для него закончился, и он понимал, что плачевно. Надо было все, не торопясь, обдумать.
… А Роман после работы пошел к тестю. Фотин внимательно выслушал его сообщение насчет квартиры и сделал вывод, который собственно говоря, Роман и ожидал.
– Квартиру не сдавай. Завтра-послезавтра пропишем в ней племянницу с дочкой.
– Это сложно.
– Я позвоню начальнице паспортного стола – Феодосовне – и она все сделает. Старых друзей не забывают. А ты завтра постарайся взять ордер на квартиру. Надо спешить… Что-то неприятное надвигается на область…
– Что именно?
– Пока еще толком не знаю. Но тебе надо поспешить с квартирой.
Они еще поговорили немного, и Семерчук пошел домой.
7