Время прощать

— Голосовал и сделал бы это снова, — ответил адвокат.

Кто-то грубо захохотал, кто-то притворно захихикал. Среди присутствовавших адвокат был одним из всего двух демократов. В округе Форд Буш собрал шестьдесят пять процентов голосов.

Другой демократ, один из «старикашек», поспешил переключить внимание окружающих:

— Когда начнется инвентаризация имущества Хаббарда? Должны же мы знать, из чего оно состоит, правда? Я хочу сказать: вот мы сидим тут, гадаем, препираемся по поводу имущества, завещания и прочего. А разве мы не имеем права как граждане и налогоплательщики согласно Закону о свободе информации знать все точно? Я полагаю, имеем.

— Это не вашего ума дело, — осадил его торговец.

— Может, и так, но я действительно хочу знать. А вы что — нет?

— Мне совершенно безразлично, — ответил торговец.

Его замечание было встречено взрывом издевательского смеха.

— Для проведения инвентаризации, — сообщил адвокат, когда шум стих, — должен быть назначен администратор, который приступит к делу по распоряжению судьи. Официально временны́х рамок для этой процедуры не существует. А при таких размерах состояния остается только догадываться, сколько времени уйдет на то, чтобы выявить и оценить все, что принадлежало Хаббарду.

— О каких размерах вы толкуете?

— О тех же, что и другие. А точно мы ничего не узнаем, пока управляющий не предоставит результаты своей работы.

— Я думал, он называется исполнителем завещания.

— Не в том случае, когда исполнитель отказывается выполнять свои обязанности. Тогда суд назначает управляющего. В данном случае это некий адвокат — кажется, уже полуотставной — из Смитфилда. Квинс Ланди, старый друг судьи Этли.

— Ему будут платить из наследства?

— А откуда же еще возьмутся деньги?

— Понятно. Кому еще будут платить из наследства?

— Адвокату по утверждению завещания. Сейчас это Джейк, но я не уверен, что он им останется. Ходят слухи, будто он уже сыт по горло мемфисскими юристами и подумывает о том, чтобы соскочить. А кроме того, из наследства оплачиваются администратор, бухгалтеры, советники по налогам и прочая публика.

— А кто платит Систранку?

— Полагаю, он заключил контракт с этой женщиной. Если дело будет выиграно, он получит определенный процент.

— А какого черта Руфус Бакли вертится рядом?

— Он — местный представитель Систранка.

— Гитлер и Муссолини. Они поставили перед собой задачу оскорбить каждого жителя округа Форд?

— Похоже на то.

— И рассматривать дело будет суд присяжных?

— О да, — ответил адвокат. — Похоже, суда присяжных хотят все, включая судью Этли.

— А судье-то зачем?

— Очень просто. Чтобы снять с себя ответственность. Тогда ему не придется принимать решение самому. Тут и победа, и проигрыш будут нешуточными, а с вердиктом, вынесенным присяжными, никто не сможет возложить вину на судью.

— Ставлю десять против одного: жюри вынесет вердикт не в пользу этой женщины.

— Не будем спешить, — возразил адвокат. — Давайте подождем несколько месяцев, дадим судье Этли расставить все по своим местам, упорядочить, спланировать и подготовиться к процессу. А накануне открытия суда сделаем ставки. Я с огромным удовольствием положу в карман ваши денежки.

— Где они наберут двенадцать человек, которые ничего не слышали об этом деле? Все, кого я знаю, имеют о нем собственное мнение, и, черт возьми, можете быть уверены: каждый африканец на сто миль вокруг мечтает урвать свой кусок. Я слышал, Систранк мечтает перенести суд в Мемфис.

— Его нельзя так просто взять и перенести в другой штат. Но ходатайство об этом Систранк подал.

— А разве Джейк не пытался в свое время перенести суд над Хейли в более дружественный округ, в такой, где больше черных?

— Пытался, но судья Нуз отклонил прошение. Хотя тот процесс был куда менее крупным, чем этот.

— Это уж точно. Ведь тогда на кону не стояло двадцать миллионов.

— Как вы думаете, — поинтересовался у адвоката «старикашка»-демократ, — может Джейк в принципе выиграть это дело?

Все на минуту замолчали и уставились на адвоката. Такой вопрос за последние три недели ему в этом же зале задавали по крайней мере раза четыре.

— Зависит от обстоятельств. Если Систранк будет участвовать в процессе, Джейку победы не видать. Если же он сам станет вести дело, я бы расценил его шансы как пятьдесят на пятьдесят, — ответил адвокат, никогда в судебных процессах не участвовавший.

— Я слышал, недавно у него появилось секретное оружие.

— Что за оружие?

— Говорят, Люсьен Уилбэнкс снова стал появляться возле здания суда. И вовсе не для того, чтобы выпить. Полагают, он вертится вокруг конторы Джейка.

— Да, он вернулся, — подтвердил адвокат. — Я сам видел, как Люсьен в архиве просматривал поземельные книги и завещания. Он ничуть не изменился.

— Печально слышать.

— Как вам показалось, он был трезв?

— Более или менее.

— Конечно, Джейк не захочет подпускать его к жюри.

— Сомневаюсь, что судья Этли позволит ему даже присутствовать в зале.

— Он ведь не имеет права адвокатской практики, не так ли?

— Так. Он был лишен его бессрочно. Подать прошение о восстановлении может только через восемь лет.

— Лишен бессрочно, но на восемь лет?

— Да.