Время шаманов. Сны, дороги, иллюзии

– А почему я-то? – дрожащим голосом спросила Ника, оглядываясь на Кирилла в поисках поддержки. – Вон пускай Андрей вручает, он уже здесь был.

Но Кирилл неожиданно поддержал Ивана:

– Мне кажется, Ника, он прав. Нужно, чтобы именно ты подарила от всех нас.

Отчего-то и мне казалось, что это будет правильно. Видно, то же самое почувствовала и сама Ника, потому что лишь что-то пробормотала, глядя куда-то в сторону, всем видом выражая растерянность от свалившейся на неё невесть откуда ответственности

– Да, и скажи какие-нибудь хорошие слова, пожелай здоровья, сил побольше, – попросил Иван.

Ника только глянула на него уничтожающе, пробормотав:

– Вот сам бы и сказал…

Однако, решив порепетировать своё приветствие, послушно развернула белый шарф-кадак и положила его на ходившие ходуном раскрытые ладони. На шарф Кирилл положил наш общий подарок, а Ника, пользуясь моментом, пока в прихожей никого не было, принялась вибрирующим от волнения голосом произносить какие-то бессвязные слова, которые никак не хотели оформляться в законченные фразы. Внезапно дверь распахнулась, из неё буквально вылетел предыдущий посетитель, красный как рак, и, бормоча несвязные слова, выскочил в калитку, ведущую на улицу.

«Выгнал!» – молнией пронеслась мысль в наших головах. Однако отступать было некуда, дверь в комнату осталась открытой, мы переглянулись в нерешительности и вошли. Ника, охваченная волнением от предстоящей встречи, тем не менее, аккуратно перешагнула через высокий порог, за нею прошли и мы трое. Неожиданно связными фразами и почти не дрожащим голосом Ника пожелала сидевшему за письменным столом человеку тех благ, о которых смогла вспомнить, а потом вручила подарок.

– Возьмите стулья и садитесь напротив меня, – сказал главный шаман, глядя прямо перед собой. Мы уселись прямо перед ним, при этом неосознанно образовав квадрат, в углах которого поставили стулья с жёсткими сиденьями и спинками.

– Я вижу, вы приехали издалека, чтобы сказать мне хорошие слова.

Голос Кенин-Лопсана был спокойным и слегка приглушённым, меня он или не узнал, или, возможно, просто не стал выделять из всех.

– Чего же вы хотите? – негромко спросил он. – Чем могу я помочь вам?

Мы переглянулись, и Иван сказал, что мы ничего не просим у него, что мы просто решили прийти к нему, чтобы выразить свою благодарность и своё уважение. Благодарность за то, что он есть, за то, что он сделал и ещё сделает для людей. Иванова физиономия выражала все чувства, которые все мы испытывали в тот момент. Шаман слушал слова Ивана с непроницаемым лицом, а когда тот остановился, он ещё некоторое время молчал, глядя на нас, а потом произнёс медленно:

– Я вижу… – он сделал паузу и прикрыл свои чёрные глаза. – Я вижу, что у вас на Севере будут сильные шаманы… Очень сильные… Я помогу вам в этом… Я буду поддерживать вас… Незримо поддерживать.

Не зная, как реагировать на его слова, мы просто сидели и слушали. Он беседовал с нами ещё почти час, а напоследок сказал:

– Правители приходят и уходят, гигантские империи завоёвывают полмира и исчезают как капли росы под палящим солнцем. Но шаманов невозможно уничтожить. Мы были и будем всегда, пока существует человечество.

Он внимательно посмотрел каждому из нас в глаза и произнёс с улыбкой:

– Вы светлые оптимисты! Ваша дорога будет светлой. Она будет трудной, да, но она будет светлой! А теперь идите и помните старого шамана.

Его глаза словно прожгли нас огненными потоками, так что, даже выйдя из полутьмы деревянного домика на освещённую солнцем улицу и двинувшись в сторону набережной, мы продолжали ощущать его взгляд.

– Как рентгеном меня просветил, – сказал Иван, поёжившись.

– Такое ощущение было, что он через мои глаза все мысли читал, – пожаловалась Ника. – Я изо всех сил старалась вообще ни о чём не думать…

Она посмотрела на небо и невпопад сказала:

– Небо такое голубое… Смотрите – чайки!

И верно – на высоте нескольких метров над рекой летели четыре чайки. Их полёт напоминал полёт группы самолётов-истребителей, пилотируемых лётчиками-асами: они летели, выдерживая безупречный строй. Синхронные взмахи крыльев создавали впечатление идеальной дисциплины и совершенной гармонии всей группы, в полёте которой явственно ощущалась несгибаемая воля. Птицы явно летели к какой-то только им известной общей цели.

Исходившая от них сила и мощь, несвойственные, казалось бы, таким маленьким птицам, вызывали уважение не только у нас. Крупный ястреб, высматривавший рыбу в голубых водах Енисея и подолгу зависавший на одном месте над искрящимися на солнце волнами, оказался на пути летящего строя. В другое время он, несомненно, не уступил бы им дороги и, возможно, даже бы вступил в схватку на своей территории, но несущаяся на него когорта серебристых птиц и не думала отворачивать в сторону, продолжая свой стремительный полёт. Ещё секунда и произошло бы столкновение, но в последний момент нервы ястреба не выдержали, и он, потеряв всякое чувство собственного достоинства и неуклюже взмахивая большими крыльями, помчался в сторону дальнего берега.