Время шинигами

Посреди комнаты стояли теневые стражи, удерживая мужчину и женщину, с одежд и кожи которых, словно черная краска, капала тьма. На полу вокруг них собралась лужа, которая медленно текла к открытым дверям. Мужчина отпихнул стража локтем и выругался голосом, который никак не мог принадлежать Нивену. Его голос я узнала бы где угодно, но этот был низким, надтреснутым и грубым – абсолютно непохожим на голос моего брата.

«Это не он», – подумала я.

Мой брат был подростком, а его ёкай – ребенком. Мои стражи знали об этом и все же притащили во дворец двух взрослых. Вся надежда, которую я испытывала несколько мгновений назад, испарилась, оставив только пустоту, столь огромную и голодную, что она поглотила все вокруг: слова, готовые сорваться с моих губ, слезы, готовые пролиться из моих глаз, даже стук моего сердца, замедлившегося до такой степени, что я задумалась, бьется ли оно вообще. Как же я глупа, раз поверила, что Нивен выбрался из непроглядной тьмы без моей помощи.

Я закрыла глаза, чтобы больше не видеть незнакомцев. Остатки возбуждения испарились, и я ощутила себя руинами древнего города, рассыпающегося на части. Я схватилась за дверной косяк, чтобы не упасть на колени, пальцы дрожали. Я обернулась как раз в тот момент, когда Тиё и Цукуёми наконец догнали меня. Увидев мое лицо, они замерли в отдалении.

– Как ты посмела? – прошептала я.

Тиё отшатнулась.

– Ваше Величество…

– Как ты посмела?! – рявкнула я, хватая Тиё за плечи. Я заговорила на языке Смерти, горло служанки обвили тени. – Ты же знаешь, как выглядит мой брат, Тиё! Ты его видела! Это для тебя шутка какая-то?

– Ваше Величество, пожалуйста! – воскликнула Тиё, вытаскивая из рукава грязный круглый предмет. – У него было это, поэтому я подумала…

Я отпустила Тиё, беря в руки протянутую ею вещь. Служанка упала на пол, кашляя и задыхаясь, пока я счищала с округлой поверхности смолу непроглядной тьмы.

Это были серебряно-золотые карманные часы.

На корпусе виднелись следы зубов, и, хотя стекло внутри оказалось разбито, стрелки по-прежнему вращались. «Это часы Нивена», – поняла я, и по спине пробежал холодок. Я думала, что Хиро выбросил их десять лет назад. Как они попали к этим незнакомцам?

– Рэн!

Я обернулась и увидела, как мужчина впился зубами в руку одного из теневых стражей, вырвал из нее кусок тьмы и сплюнул его мне под ноги.

– Рэн, прикажи им отпустить нас! – воскликнул он.

«Он говорит по-английски, – подумала я, – на языке, на котором никто не говорил со мной уже десять лет. Как он узнал мое имя?»

Я подняла руку – и стражи сжали мужчину и женщину еще крепче, заставив их замереть на коленях. Женщина смотрела на меня широко раскрытыми глазами, а мужчина тяжело дышал и хмурился, продолжая выплевывать на пол чернильную тьму.

Я опустилась перед ним на колени. Острый холод непроглядной тьмы просачивался сквозь юбки. Хотя его глаза налились кровью от колючей тьмы, капавшей с ресниц, они горели небесно-голубым светом, а затем вспыхнули зеленым, как бурлящая река, меняющая оттенки. Я протянула дрожащую руку и смахнула с его волос скользкую тьму. Она сползла на пол, обнажая светлые пряди.

– Отпустите их, – велела я дрожащим голосом.

Стражи испарились, освободив пленников. Мужчина уставился на меня, и я узнала его даже сквозь завесу тьмы, грязи и возраста, который не могла объяснить.

– Нивен? – спросила я так тихо, что это не смог бы услышать никто, кроме другого жнеца. Я так боялась произнести его имя слишком громко, боялась, что он скажет «нет» и на меня обрушится вся тяжесть Ёми. Я многого не понимала, но даже без очков у него были те самые голубые глаза, в которые я смотрела больше века.

Я потянулась, чтобы стереть еще немного грязи с его лица. Я должна увидеть больше, должна быть уверена.

Он ударил меня по ладони.

Звук шлепка разрушил повисшую в комнате тонкую тишину. Тиё резко вдохнула, а стражи немедленно скрутили ему руки за спиной. Я смотрела на него, он уставился на меня в ответ с яростью раскаленного солнца.

– Не прикасайся ко мне, – отчеканил он, скрежеща зубами.

Я моргнула, не в силах ответить. Он был так похож на Нивена, но мягкость, которую я помнила, исчезла. Я повернулась к женщине, замершей рядом с ним. Ее лицо было мне незнакомо, но яркие, как луны, глаза ёкая, которая десять лет назад разрушила мои планы, я все еще помнила. Это и в самом деле были Нивен и Тамамо-но Маэ.

– Что случилось? – спросила я. – Почему ты так постарел? Ты кажешься моим ровесником.

Он поджал губы, оглядывая комнату, словно ища способ сбежать. Прищурился – вероятно, силясь разглядеть очертания зала без очков. На мгновение я подумала, что он не будет со мной говорить.

– Сколько лет прошло? – наконец спросил он.

– Десять, – ответила я дрожащим голосом.

Он усмехнулся.

– Всего десять? Я потратил больше времени, чем думал.