Время Сигизмунда

Маленького звали Дуран, большого — Гроновиус. Было видно, что первый был только его помощником и anima damnata другого; хотя в лице Гроновиуса, красиво и даже на первый взгляд благородном, в его прищуренных глазах, губах, саркастически сжатых, можно было читать, что хитрый чужеземец обошёлся бы без помощника; сам бы справился.

Гроновиус был занят написанием писем, Дуранус рисовал магический квадрат, наполненный числами, которые он по очереди писал чёрным, голубым и красным цветом.

— Магистр, — насмешливо, злобно сказал за мгновение до прихода князя чудовищный карлик, — как вам кажется, король будет рад своему квадрату?

— Не мешай мне писать.

— А если я обязательно хочу помешать? — добавил злобный карлик.

— В таком случае, скажи мне, тогда раньше перестану.

— Нет, нет, пиши, я хотел только испытать твоё терпение.

— Ты давно им злоупотребляешь, Дуран.

— В самом деле?

И, сказав это, одним глазом, но огненным и колючим, он поглядел на Гроновиуса.

— Ну, ну, пиши, пиши. Правда, кроме королевского квадрата, я хотел с тобой о чём-то другом поговорить.

Тут он специально остановился.

— Ну, тогда говори, я слушаю; наверное, о великом деле?

— О чём же ещё?

— Я как раз думаю о солнечной воде.

— Ты нашёл что-то новое?

— Мне так кажется.

— Новую формулу, испробуем её сегодня, в это входит elixir Aristaci и ртутный бальзам, распятая змея (сульфат золота) и луна.

— Несчастье, что змея будет дорого стоить, а все попытки до сих пор напрасны.

— Тихо! Зачем это так громко повторять? Разве у нас не осталось ещё тысячи попыток, в конце концов пророчество терафима, которое говорит, как красиво делается золото и философский камень?

— Несомненно, — ответил Гроновиус, — но твой терафим молчит, как пень.

— Потому что это не настоящий Androides, не терафим. Знаешь, что нужно для настоящего?

Гроновиус вздрогнул.

— Что же? Пропорциональное размеру изобретения? — добавил злобно Дуран, смеясь. — Один ребёнок!

— Кровь, убийство.

— Э! Э! Да брось свои несвоевременные угрызения совести. Всё это глупости. Лишь бы получить что нужно. Первородное дитя, голову первенца, хорошо расколотую, протёртую оливковым маслом и солью аммония. Окружим её свечами, подложим золотую бляшку под язык с именем демона, вырезанном на ней, и она скажет нам, что захотим.

Как раз, когда он говорил эти слова, вошёл князь, который, постучав в дверь, показался на пороге, спустился на две ступени вниз и остановился перед Гроновиусом, входящим, чтобы с ним поздороваться.

— Доктор Гроновиус?

— Это я.

Князь поглядел на Дурана, который, не вставая, обратил на него глаза и внимательно его ими измерял.

— А это? — спросил он.

— Мой товарищ, Дуран.

— К вашим услугам, — пробормотал карлик. — Что прикажете?

— Я хотел бы поговорить тайно.

Гроновиус встал, запер дверь и, кивнув Дурану, отворил дверь подземелья, в которое пригласил князя. Подземелье было устроено под зал для аудиенций, потому что даже громкий в нём разговор не мог быть услышан. Его влажные стены покрывали бумаги, исписанные знаками, фигурами, линиями; горела лампа, подвешенная к своду, стоял маленький столик с черепом посередине, немного хлама в углах.

Гроновиус подал князю табуретку, сам сел в кресло. Дуран показался на лестнице в темноте.

— Я слушаю.

— Так вот: есть ребёнок, которого я хочу убить.

— Ребёнок?

— Пятнадцатилетний юноша.

— Что дальше?

— Этого ребёнка хотят выдать за сына моего брата, я хочу, чтобы его не было в живых.

— Я понимаю, — сказал Гроновиус, — но мы не берёмся убивать людей, только помогать им, насколько позволяет наше умение.

— Я вас также не прошу убивать ребёнка.

— Стало быть, о чём же, ваша светлость?

— Откуда вы знаете, кто я? — краснея, спросил Соломерецкий, который встал от этих слов.

— Я всё знаю, — холодно ответил Гроновус.

— Значит, вы знаете также, чего я от вас хочу?

— Хотите знать, где этот ребёнок находится.

— Да, — уже робко отвечал Соломерецкий, потирая рукой лоб.

— И больше ничего? — уставив в него глаза, сказал Гроновиус.

— Яда, — сказал князь так тихо, что волшебник скорее догадался, чем услышал.

Сказав это, он положил на стол кошелёк с деньгами. Гроновиус спрятал его в карман.

— Пойдём наверх, — воскликнул он, — постараемся удовлетворить ваше желание.

Дуранус спешно вскочил на стул и сделал вид очень занятого работой, так что даже не повернулся, когда они вышли.

— Дуранус, — крикнул Гроновиус, — этот, — он указал на князя, — хочет знать, где находится ребёнок, о котором он в эти минуты думает.

— Значит, — отрезал Дуран, вскакивая и устремляя взгляд на Соломерецкого, — скажите сначала, какого хотите предсказания?

— Какого? Лишь бы поведало, чего я хочу.

— Есть множество способов узнать правду. Вызовом умерших, истолкованием снов, наблюдением за звёздами и созвездиями, аэромантией, пиромантией, гидромантией, рабдомантия, ксиломантия, кледомантия и другие.

— Я ничего не знаю, — гордо ответил князь, — предсказывайте, как хотите, лишь бы сказали мне, где он.

— Вызовом умерших? — спросил Дуран, думая, что испугает.

— Как вам угодно, — холодно сказал Соломерецкий.

— Или с помощью этой головы, то есть терафима?

— Как хотите.