Время вестников (сборник): Законы заблуждений. Большая охота. Время вестников

В следующий раз германец проснулся в полной темноте — от звуков яростной возни по соседству. Поначалу он не сообразил, снится это ему или происходит наяву. Кто-то надсадно хрипел, слышались глухие удары и сдавленные вскрики. Ему в бок с размаху врезалось нечто увесистое и тут же отдёрнулось. Пронзительно взвизгнул оруженосец Мишеля. Мессир фон Райхерт автоматически бросил ладонь к висящей на поясе кобуре. Вспомнил, что пистолета нет и быть не может — он хранится где-то на дне вьюков с личным имуществом барона Мелвиха. Зашарил руками под импровизированной подушкой, ища кинжал… Об его ноги снова споткнулись, и стало понятно, что без огня в охватившей шатёр суматохе не разобраться.

Свеча то ли догорела сама, то ли была потушена. Под аккомпанемент побоища Гунтер лихорадочно искал зажигалку. Провернувшееся зубчатое колёсико больно царапнуло палец. Колеблющийся огонёк с трудом осветил ближайший кубический дециметр пространства. Борющиеся тени внезапно застыли. Что-то коротко хрустнуло — так мерзко, что звук дрожью отдался в зубах и костях.

— Э-э… — неуверенно подал голос барон фон Райхерт.

— Все живы? — спросил Джентиле. Германец повернулся на голос, пытаясь осветить трещащей зажигалкой как можно больший объём палатки. Взъерошенный оруженосец Мишеля, чуть пригнувшись, стоял у входа в шатёр — с мечом в руках и явным намерением преградить путь любому злоумышленнику. Под ногами у него лежала продолговатая куча тряпья, из которой угловато торчала согнутая в колене нога. Неподвижная.

Сам нормандский рыцарь восседал около опорного шеста. Восседал верхом на ком-то, чьей голове он собственноручно придал удивительную способность вращаться во все стороны сразу. Мишель выпустил своего обмякшего противника и ошарашенно вытаращился на сотоварищей.

— Мессиры, что это было?.. Сплю себе преспокойно, и вдруг меня пытаются задушить…

— Не что, а кто, — поправил Гунтер, мимоходом поразившись, до чего спокойно он говорит. — Кажется, к нам ночью кто-то забрался. Может, вор. Может, убийца. Джентиле, что там валяется у входа, как раз у тебя под ногами?

— Симон, — отрапортовал мальчишка, перевернув покойника и мельком глянув в лицо. — Зарезанный. Сегодня была его очередь сторожить вход.

Последовав примеру оруженосца, де Фармер также провёл быструю процедуру осмотра убитого им злодеятеля.

— Я его не знаю, — бодро оповестил рыцарь. — И герба на нём нет.

«Так тебе опытный ассассин и явится на дело, обвешавшись родовыми гербами», — желчно подумал Гунтер, но предпочёл держать своё мнение при себе. Вместо этого он запалил от зажигалки свечу и тоже подошёл посмотреть на убитого.

Человек как человек. Довольно молодой, явственный местный уроженец, одетый в поношенное и видавшее виды тряпьё. Что называется, без особых примет. Из имущества при загадочном типе нашлись изогнутый кинжал византийской ковки — каким в крестоносной армии мог похвалиться едва ли не каждый третий — и очень тонкая верёвка конского волоса, натёртая чем-то скользким и дурно пахнущим. Скорее всего, салом. Один конец верёвки оплетался вокруг колышка с примотанным к нему кусочком жёлтой ткани. Мишель долго разглядывал этот трофей с изумлением ребёнка, впервые увидевшего механическую железную дорогу, а затем с решительным видом заявил:

— Завтрашний день я начну с того, что пойду и убью Дугала.

— Боюсь, мессир, госпоже Агнессе это не понравится, — совершенно серьёзно заметил Джентиле. — Она совсем недавно вышла замуж. Вряд ли ей захочется так быстро превратиться в безутешную вдову.

— Я его не буду совсем до смерти убивать, — огрызнулся де Фармер, от волнения став несколько косноязычен. Поднялся на ноги и ожесточённо пнул мертвеца. — Гунтер, хочешь, побьёмся об заклад? Горская сволочь что-то пронюхала, а нам, как всегда, ни единым словом не обмолвилась! Он наверняка знает, кто этот проходимец, зачем залез к нам в шатёр посреди ночи и почему пытался меня убить!

— Интересно, только тебя или меня тоже? — меланхолично заметил фон Райхерт. — Кстати, у меня есть занимательный вопрос. Что станем делать с трупом?

Мишель и Джентиле переглянулись и с искренним недоумением уставились на германца.

— Выбросим, — твёрдо заявил де Фармер. — Причём немедленно. Или ты предлагаешь оставить его здесь до утра? Знаешь, мне как-то не очень нравится спать в обществе покойника!

— Ты собираешься лечь спать? — поразился Гунтер.

— Ну да, — удивился вопросу нормандец. — А ты что, намерен бдеть до утра?

«Средневековье, — в который раз обречённо подумал бывший обер-лейтенант. — У них не психика, а крепостная стена. Непрошибаемая».

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Игры со смертельным исходом

Начало мая.

Где-то между Коньей и Тарсом.

Киликийская Армения.

Жеребец пал ночью. Без каких-либо предварительных признаков сразившей его болезни. Вечером был живой и здоровый гнедой фессалийской породы, бодро хрупавший отрубями из торбы. Наутро в загончике из тонких жердей лежала, отбросив нелепо длинные ноги, неприглядная раздутая тушка.