Время вновь зажигать звезды

Когда мы добрались до места, было уже пять вечера, температура – минус один градус. Хозяева были сама любезность, и не только потому, что хорошо понимали мой франко-английский язык. Они отвели нас в деревянную хижину, дали нам все необходимое и снабдили всевозможными инструкциями. Маме и Лили пришлось потратить немало времени, чтобы все это понять. Слишком много времени. Их бессознательному никак не удавалось прорваться сквозь толстый слой отрицания.

А потом мама широко раскрыла глаза.

Анна

– Ты действительно думаешь, что я буду купаться в полузамерзшем озере?

В моем голосе появились визгливые нотки. Хлоя громко расхохоталась. Все оказалось куда серьезнее, чем я думала.

Лили попыталась улизнуть, пока Хлоя что-то обсуждала с владельцами домика. Старшая сестра поймала ее за шарф.

Веса, молодая женщина, пригласила нас проследовать за ней в хижину. Комнату согревала дровяная печь, из обстановки были только стол, две скамейки и вешалки.

– Вон там – сауна, – сказала она, показывая на стеклянную дверь в глубине хижины. Можете раздеваться.

Подкрепляя слово делом, она сняла пальто, верхние сапоги, свитер и скоро осталась в нижнем белье и меховых носках, пока мы продолжали стоять столбами.

– Ну что же вы? – спросила она с улыбкой. – Не бойтесь, это незабываемое ощущение. Как только вы попробуете разок, у вас будет только одно желание – повторять это без конца!

– Очевидно, от холода у некоторых вымерзли нервные клетки, – съязвила Лили. – Ни за что не пойду.

– Нет, мы сделаем это! – бросила Хлоя, быстро раздеваясь. – Мама, Лили, давайте же, я читала, что это очень полезно для здоровья.

– Я предпочитаю прожить меньше, но в тепле, – отрезала Лили.

– Началось таяние льда, – вмешалась Веса. – Температура воды на отметке четыре градуса, это вполне терпимо.

Она, наверное, принимала нас за йогурты.

Хлоя вся дрожала. Девочка была твердо намерена осуществить свою затею. Я не могла ее разочаровать, ведь она все организовала ради меня.

Пока я медленно, одно за другим, снимала с себя одежду, я думала о том, что каждый, заводящий детей, должен подумать о возможных последствиях.

– А ты, Лили? – спросила Хлоя.

– Нет, я подожду вас здесь, – ответила моя младшая дочь, глубже запихивая подбородок в шарф. – Я мерзну уже от одного вашего вида.

Петри, владелец сауны, в одних желтых плавках, ждал нас возле входа в хижину. Не будь мои челюсти парализованы холодом, я бы засмеялась.

Бегом мы преодолели несколько метров, отделявших нас от озера. Хлоя стучала зубами, и, как я подозревала, уже пожалела о своем сюрпризе. Мы подошли к маленькому мостику, в конце которого виднелись ступеньки, уходившие в темную воду. Петри объяснил последовательность действий: мы спускаемся в воду, остаемся в ней меньше минуты, выходим, бежим к хижине и запираемся в сауне. Та, у кого хватит пороха, повторит все сначала.

– Чередование жара и холода очень полезно для здоровья, – произнес он, спокойно входя в воду. – Ну, пошли!

И он поплыл. Этот безбашенный. Вот превратится в сталагмит, меньше будет умничать.

Урча от удовольствия, к нему присоединилась Веса. Значит, эти люди любят ощущать холод, другого объяснения я не видела. Уверена, что и любовью они занимаются в морозильной камере.

Хлоя стянула сапожки и прошла к лесенке.

Я прекрасно понимала, что необходимо двигаться, решиться, пыталась убедить себя, что температура воды выше, чем воздуха, но мне и руки-то было больно мыть, если вода оказывалась недостаточно теплой, так как же теперь…

– АААААААААААААААAAAAAAAAAAAAA AAAAААА! ЧЕРТ! НА-КАСЬ ВЫКУСИ!

Хлоя была в воде.

Я больше не думала, устремилась к ступенькам и погрузила одну ногу в озеро.

– О, черт!

Вторую.

И правда: ЧЕРТ!

Хлоя, поднимаясь по ступенькам, столкнула меня. Я погрузилась в воду полностью. Возникло ощущение, что в мое тело вонзились тысячи ножей, я больше не чувствовала ног, руки мои налились свинцом. Я уже была готова попрощаться с каждой клеточкой своего тела, когда услышала вопль, приближавшийся к нам:

– БАНЗААААААЙ!

В трусиках и маечке, с шарфом, обмотанным вокруг шеи, по мостику бежала Лили, она заткнула себе нос и прыгнула в воду, подтянув коленки к груди.

Лицо Лили выплыло на поверхность через несколько секунд. Губы у нее были синие.

– Я умираю, помогите! – умоляла она с затуманившимся взглядом.

Никто не отреагировал. Тогда она принялась громко кричать:

– ДА ДВИГАЙТЕСЬ ЖЕ ВЫ! СДЕЛАЙТЕ ЧТО-НИБУДЬ, МНЕ ТАК ХОЛОДНО! ПОПИСАЙТЕ НА МЕНЯ, ЧТО ЛИ!

Петри, который все же не зашел так далеко в своей готовности поддержать ближнего, ограничился тем, что помог нам вылезти на мостик, и мы устремились к хижине: владельцы сауны пешком, а я с девчонками рысцой, на прямых ногах. Наверное, мы напоминали деревянные фигурки в настольном мини-футболе. Но вот сауна приняла нас в жаркие объятия. Веса и Петри вскоре отправились домой, и мы остались втроем.

Мы рухнули на деревянную скамейку. Я привалилась головой к стене и закрыла глаза. Постепенно тело стало оживать, кожа начала согреваться.